— Ознакомлюсь, спасибо за помощь следствию.
Алина неожиданно поморщилась и уточнила:
— Какому ещё следствию? Я что, подозреваемая? На каком основании? Насколько я помню гражданский кодекс, задержание и аресты вы можете проводить только на своей территории, следствия вести — тоже. А здесь вообще-то открытый космос, а не ваша планета, офицер Гамберт. Если собираетесь меня допрашивать, то только в присутствии моего адвоката, информация и показания, полученные обманным путём, будут признаны в суде недействительными, это даже я знаю. А если захотите меня задержать, то Боинг попросту не даст вам это сделать!
Он встал из кресла и посмотрел на Юлиуса Гамберта сверху вниз, давая понять, что Боинг — это он. Миклуха спокойно допивал чай. Наверное, тоже знал свои права.
— Но и преступники летели сюда не просто так. Наверное, чтобы встретиться с кем-то. С курьером или с подельниками, — угроза Боингом на мышастого офицера полиции ничуть не подействовала, его голос даже не дрогнул. Но Боинг на всякий случай остался стоять. Так было привычнее.
— Нам-то что за дело? — Алина уселась в кресле поудобнее, проминая лопатками мягкую спинку, а обнажёнными локтями подлокотники.
— У моего шефа были подозрения, что именно эти преступники напали на корабль, что сейчас находится в этом секторе и подлежит утилизации.
Миклуха хмыкнул и сказал:
— Теперь мы никогда не узнаем, так ли это.
— Мы можем дождаться их подельников, которые прилетят сюда на встречу, и задержать их, — взгляд офицера Гамберта на мгновение зажёгся маниакальным огоньком.
— Дожидайтесь, а мы улетаем. Прекрасно обойдусь без очередных пиратов. Боинг, выдай офицеру Гамберту его скафандр и, так уж и быть, пару запасных баллонов с кислородом. Окажем помощь следствию, — язвительно и издевательски проговорила Алина. Боинг не шевельнулся. Он догадался, что она шутит, и на самом деле за кислородом ему идти не нужно.
— Но подождите, надо во всём разобраться! — всплеснул офицер Гамберт руками.
— А доказательства о существовании пиратских подельников у вас есть? — спросил Миклуха, стряхивая крошки крекеров со своего обросшего чёрным волосом подбородка. — Если нет, то хватит зря девушку пугать, — он глянул на Алину искоса, но одного этого взгляда Боингу хватило, чтобы дёрнуться к Миклухе. Чтобы что? Он остановил своё движение. Миклуха показался ему достаточно брутальным. Могла ли Алина тоже заметить его брутальность и… Боинг посмотрел на неё: Алина разглядывала Миклуху с плохо скрываемой гримасой брезгливости на лице. Нет, ей не нравится никто из присутствующих здесь мужчин. Хорошо.
— Мне надо здесь убраться, — продолжил Миклуха. — И только после этого мы куда-нибудь полетим.
Алина поднесла ко рту большой палец правой руки и закусила ноготь.
— Вполне возможно, ваш шеф ошибался. Это или другие пираты, или их подельников не существует. Вы не можете утверждать это без твёрдых доказательств, — Миклуха проницательно посмотрел офицеру Гамберту в глаза из-под своих чёрных бровей, и мышастый, — вот удивительное дело, — проявил неуверенность.
— Э-эм… Миклуха, вы… Ты точно уверен, что оставаться здесь безопасно? — Алина подалась в своём кресле вперёд, и взгляду Миклухи предстали просвечивающие под белой тонкой футболкой чашечки лифчика, надетого на грудь размера «три-плюс». Боинг скрипнул зубами. Он что, теперь на каждое движение Алины так будет реагировать? И в каждом мужчине искать брутальность? Алина ведь делает это, чтобы улететь отсюда, только и всего. Сам Миклуха ей не интересен.
— Уверен, — пробасил тот. — А если кто появится, тогда и рванём. Поставьте ваш искин в режим постоянного сканирования, ваш лидар, небось, помощнее моего будет. Тут, конечно, обломков прибавилось благодаря нашему офицеру Юлиусу, но крупный объект должно засечь сразу.
— Гамберт, я офицер Гамберт, — процедил мышастый.
— Да, простите, — добродушно улыбаясь, извинился Миклуха.
— А если… — внезапно сказала Алина вслух. — А если они не собирались ни с кем встречаться? А что-то хотели забрать?
— Встреча с курьером тоже не исключена, — кивнул головой офицер Гамберт.
— Да нет же, — Алина махнула на него рукой, будто мошку пыталась отогнать. — Забрать с корабля. Того киборга. Боинг, как он? Жив?
— Какого киборга? — живо спросил офицер Гамберт.
Боинг тем временем сверился с показателями автохирурга по удалённой связи и ответил: — Состояние киборга стабильное.
— Вот, — Миклуха отряхнул ладони, — я тоже хотел спросить, как там дела у нашего красавчика? Слушайте, а ничего так у вас печенюшки. Спасибо. Больше нет?
— Нет, все кончились, — ответила Алина, мельком глянув в опустевшую вазочку на столе.
— Так что за киборг? В нём может храниться важная информация! — щёки у Юлиуса Гамберта раскраснелись, а взгляд заблестел от азарта.
— Так он вам её и скажет, — парировал Миклуха.
— Скажет, я представитель власти! — офицер тронул свой нагрудный жетон. Боинг вынужден был признать, что применение полицейского жетона действительно заставляет выполнять все приказы, поступающие от представителя власти. Увы, ни один киборг не сможет этого избежать, разве что он сорванный… в смысле, разумный.
— Боинг, пойдём. Мне тоже интересно, — сказала Алина, поднимаясь на свои каблуки. — Пойдёмте, посмотрим, — обратилась она ко всем.
— Начинать разморозку? — уточнил Боинг.
— Давай.
Он подал команду о разгерметизации криокамеры. Автохирург начал работу по выводу объекта из гибернации, ещё когда они выходили из кают-компании. К их приходу крышка «саркофага» только начала подниматься.
— Мы его на том корабле выловили, — тем временем объяснял Миклуха офицеру. — Ну, я. Смотрю, жёлтым мигает. Мало ли, думаю. Надо обследовать сперва, прежде чем открывать. У соседей поспрашивал, отвечают, есть автохирург, обследуем, привози. Ну и вот… — он замолчал и замер у самой крышки «саркофага». Из-под неё тонкими усиками шёл холодный пар растворяющегося льдоагента.
— Как скоро он будет готов давать показания? — спросил офицер Гамберт, ни к кому не обращаясь. — Обычно киборги модификации DEX сразу готовы к работе, но тут… — он присел и попытался заглянуть под крышку, — …что-то нетипичное.
— Не могу знать, офицер, — фыркнула Алина. — Хотите, оставлю вас с ним наедине?
— Да, если не возражаете… — Юлиус Гамберт не отводил взгляда от медленно поднимающейся крышки криокамеры и всё теребил свой нагрудный жетон.
— Давайте-ка я подсоблю. Кажись, заело, — крякнул Миклуха и подцепил крышку пальцами правой руки. Едва слышно даже для датчиков Боинга в его руке загудели сервоприводы.
Алина осторожно потянула Боинга за рукав рубашки.
— Пойдём-ка отсюда, — шепнула она одними губами. Он прочёл её слова без труда и отступил к выходу. За ними плавно закрылась дверь. — Мне надо с тобой кое-что обсудить. А эти пускай играются, — сказала Алина уже нормальным голосом, в коридоре.
— Разве ты не испытываешь любопытства? — спросил Боинг, по-прежнему ведомый за рукав прочь от отсека с автохирургом.
— Сейчас глубокая ночь. И всё, что я испытываю… — Алина не договорила, зевнув. — У нас с тобой и другие дела есть, поважнее.
— Секс? — догадался Боинг.
Алина фыркнула.
— Нет, — ответила она с мягким укором. Они добрались до каюты, дверь распахнулась, и они прошли внутрь. Несмотря на то, что Алина сказала «нет», она обняла Боинга, прижавшись к нему всем телом.
— Ужин? — спросил недоумевающий Боинг. Еда тоже была важна. Но если так, то почему они пришли в каюту, а не на кухню?
— Боинг, скажи, ты хочешь возвращаться к отцу? — спросила Алина.
И тогда Боинг понял, что есть вещи поважнее секса и еды. Например, совместное будущее. Не важно, где. Не важно, как именно. Главное, чтобы оно было совместным.
Он ответил. Сказал Алине всю правду.