Герцог.
А… Хорошо…
(Члены императорской семьи постепенно удаляются).
3. Те же, герцог, эрцгерцогиня.
Герцог
(спокойный, с внезапным величием).
Во-первых, горячо
Благодарю то сердце, что разбилось
И от обмана тем меня спасло.
Жизнь у меня украли, но украсть
И смерть… На это не имели права!
(Членам императорской семьи, удаляющимся, почтительно).
Пускай моя австрийская семья
Меня оставит. «Сын мой родился
Французским принцем, пусть он это помнит
До самой смерти…» Вот она, минута,
Когда могу об этом вспомнить я.
(Всем).
Прощайте же…
(Оглядываясь).
Но чье… разбилось сердце?..
Тереза
(смиренно стоя в углу на коленях).
Мое…
Герцог
(делая шаг к ней).
Дитя, вы неблагоразумны!..
Когда-то вы рыдали надо мной,
Над тем, что я живу здесь, как австриец,
Спокойный и веселый, и с цветком
В петличке, а теперь рыдать готовы
Над тем, что наконец я умираю…
(Эрцгерцогиня и графиня ведут его к креслу, в которое он падает).
Тереза
(встав, приближается робко).
Той ночью… на свиданье…
Герцог.
Что?..
Тереза.
Туда
Я приходила.
Герцог.
Бедная душа…
(Грустно).
Зачем?..
Тереза.
Я вас люблю!..
Герцог (к графине).
А вы, графиня…
Вы это скрыли от меня… зачем?..
Графиня.
Я вас люблю!..
Герцог.
Но как же вы могли
Прийти сюда? Кто вас впустил обеих?
(Графиня и Тереза указывают глазами на эрцгерцогиню).
Как?.. Вы?..
Эрцгерцогиня.
Да, я…
Герцог.
Какая доброта…
Зачем?..
Эрцгерцогиня.
Я вас люблю!..
Герцог.
Меня любили
Все женщины, как слабого ребенка.
(Они делают протестующий жест).
Ребенка, да,
(к Терезе)
которого жалеют,
(к эрцгерцогине)
Которого так ласково балуют,
(к графине)
Которого бесстрашно защищают.
И поцелуй их, матерински нежно
Касаясь этого чела, казалось,
Еще искал на нем тех золотистых
Кудрей, что Лоуренс на своем портрете
Так верно и красиво написал.
Графиня.
Нет, знали мы души твоей тревогу…
Герцог
(печально качая головой).
История не вспомнит обо мне
Как о безвременно погибшем принце,
Таившем жар величия в душе,
Но будет помнить нежного ребенка,
В повозочке, с румяными щеками,
Держащего в своей ручонке пухлой,
Как мяч огромный – целый шар земной.
Мария-Луиза.
Мой сын, я здесь… Поговори со мной:
Сними с меня всю тяжесть угрызений…
О Боже мой, я поздно поняла…
О, милый мой, вкруг твоего чела
Витал его священный гений.
А я была от этих пылких дум
Так далека… Мой бедный, птичий ум
Меня толкал к забавам, к развлеченьям,
И я была чужда твоим мученьям.
Прости меня!
Герцог.
О Боже мой, внуши
Мне те слова из глубины души,
Которыми легко и осторожно
Родную мать простить мне было б можно.
(В это время лакей, бесшумно войдя, приближается к Марии-Луизе. Она, поняв в чем дело, утирает глаза и обращается к герцогу).
Мария-Луиза.
Вы колыбель просили мне достать…
Лакей.
Она уж здесь.
(Герцог делает знак, что хочет ее видеть. Пока идут за ней, герцог замечает бледного и неподвижного Меттерниха).
Герцог.
Князь-канцлер, это вы?..
Для вас я слишком рано умираю.
Пролейте же слезинку надо мной.
Меттерних.
Но, ваша светлость…
Герцог (гордо).
Я был вашей силой,
И вы обезоружены теперь.
Европа вам сказать не смела «нет»,
Отлично понимая, что у вас
Есть власть на волю выпустить орленка,