В этой интерпретации есть несколько трудностей. Во-первых, она предполагает, что Оруэлл мог легко перейти из Итона в Оксфорд. Но это предполагает наличие интеллектуальной целеустремленности, которой не было в 1921 году. Учитывая средства Блэров, для поступления в Оксфорд потребовалась бы стипендия, которую мальчик, занявший последнее место на экзаменах предыдущего года, явно не собирался получать. Никто из друзей Оруэлла по Итону не помнит, чтобы он когда-либо говорил о желании поступить в университет. Рансиман, в частности, вспоминал, что он был намерен поехать в Бирму: "Он много говорил о Востоке". Коннолли вспоминал, как Эндрю Гоу рассказывал ему, что он советовал Оруэллу, что нет смысла пытаться поступить в Оксфорд и что ему следует начать профессиональную карьеру, как только представится возможность. Есть также подозрение, что первые шаги в этом направлении были сделаны еще до событий в Рикмансворте. В Саутволде, где Ричард Блэр в конце концов решил поселиться вместе со своей женой, находился детский сад, которым руководил бывший учитель государственной школы по имени Филип Хоуп, готовивший выпускников школ к службе в армии и колониальной гражданской службе; вполне возможно, что город был выбран с учетом этого обстоятельства.
Почти тридцать лет спустя вторая жена Оруэлла спросила его: "Джордж, почему не Оксбридж, а не полиция Бирмы?". Оруэлл ответил, что это длинная и запутанная история, и что он когда-нибудь расскажет ей. Он так и не рассказал. Один или два комментатора иногда изображали его отъезд на Восток как своего рода ужасное изгнание, в котором подросток был оторван от домашнего очага и комфорта и почти произвольно отправлен на другой конец света, но это сильно преувеличивает ситуацию. И Блеры, и Лимузины были старыми индийскими друзьями. В Бирме все еще жили различные родственники Лимузинов, включая его бабушку и тетю. Что бы Ида ни думала об академических перспективах своего сына, друзья семьи вспоминали, что "ее люди были влюблены в Бирму". Есть также намек на то, что Оруэлл, которому на тот момент исполнилось восемнадцать лет и у которого были только семейные мифы и легенды, слабо представлял себе, на что он мог подписаться. Энтони Пауэлл заметил, что, какими бы выдающимися ни были его способности к воображению, они не "позволяли понять, какой на самом деле была та или иная работа". Но каковы бы ни были точные обстоятельства его решения, Оруэлл вернулся в Итон на последний семестр, понимая, что затем он будет добиваться поступления в Индийскую имперскую полицию. С запозданием принятый в шестой класс, он был назначен praeposter или школьным префектом и получил услуги педика. Энтони Вагнер, который недолго занимал эту должность, вспоминал о нем как о "добром и внимательном пидмастере", хотя и допускал, что "он мало говорил".
Впоследствии Оруэлл всегда стремился преуменьшить влияние Итона на его мировоззрение. Я не работал там и очень мало учился, и я не чувствую, что Итон оказал большое формирующее влияние на мою жизнь", - говорится в его записи в книге "Авторы двадцатого века" (1940). Автобиографический очерк, опубликованный в американском журнале Commentary пять лет спустя, еще более пренебрежителен: "Я учился в Итоне только потому, что у меня была стипендия, и я не принадлежу к социальной структуре большинства людей, получивших там образование". Та же нота звучит в его предисловии к украинскому изданию "Фермы животных": "Я попал туда благодаря стипендии, иначе мой отец не смог бы позволить себе отправить меня в школу такого типа". Подтекст о том, что Итон не был для Оруэлла таким местом, что он учился там по принуждению и что он не произвел на него никакого впечатления, подкрепляется его настойчивым утверждением, что его бедность выделяла его среди одноклассников и, фактически, не давала ему возможности отличиться. Как он выразился в письме к Сирилу Коннолли, который закончил свою карьеру в Итоне в качестве члена Попа, получив стипендию Брекенбери в Баллиол-колледже, Оксфорд: "Конечно, вы были во всех отношениях гораздо более успешным в школе, чем я, и мое собственное положение было сложным и фактически доминирующим из-за того, что у меня было гораздо меньше денег, чем у большинства людей вокруг меня".