Шум машин во дворе. Достал карточку внештатника, вытянул перед собой руки с ней.
Вбежали солдаты, четверо пошли вверх по лестнице, двое в саперных бронежилетах и масках потопали в подвал. Через минуту один из саперов показался обратно с китаянкой на руках, а следом выбежали все мальчишки. Вышли во двор, вместе со всеми спасенными. Кроме грузовика, там уже были и скорая, и броневик с пушечной башней.
Началась суета, из броневика вылезли еще несколько орденцев и Бригитта в том числе. Фельдшеры положили побитую под капельницу, и стали по очереди осматривать остальных детей, с которыми потом говорили остальные орденцы. Кто-то вернулся в машину, потом обратно.
— Молодцы сработали. Двое пленных это неплохо
— Двое?
— Самый главный спрятался в шкаф, вы его не нашли. Опросила детишек, восемь из них местные, с родителями сейчас свяжемся. Трое из-за ленточки, но у нас очередь приемных родителей
— Как это очередь — переспросил.
— Да просто. Если у пары не получается завести своих три года, то собеседование у психолога, обследование, опрос соседей и в очередь, мало ли случаев вроде этих троих сирот из-за ленточки. Минут через пятнадцать стали приезжать машины, родители и дети в слезах обнимались, и постепенно разъезжались. Остались двое: паренек лет десяти старых и светловолосая, представивишаяся Памелой. Китаянка была почти без сознания и ее увезли в госпиталь, не спросив ничего. Приехали еще три машины, пары лет сорока староземельных. Паренек и французская пара выяснили, что он тоже француз из Марселя, и стали просить его пожить в их семье. Недолгие формальности — и он уехал с приемными родителями под обещание завтра прийти в госпиталь на осмотр, мало ли что у него покалечено.
А вот Памела уперлась.
— Хочу у вас с Марией жить, мне уже пятнадцать (старых) исполнилось.
— Так я женат, а Мария тоже замужем, нас вместе послали вас спасать, но мы не супруги друг другу — объяснил ей.
— А ваша жена где?
— Дома, с дочками, им два годика.
— Ой, у меня тоже были младшие братики, поехали к вам? Пожалуйста, я буду и по дому помогать, и готовить… только к вам хочу.
— Откуда ты такая хозяйственная?
— У родителей была ферма под Туалатином, это в Орегоне. Они погибли вместе с моими братьями в автокатастрофе, встречный грузовик просто выбросил их машину с моста.
За разговорами прошли еще минут десять, сходил с Бригиттой к тушке тюремщицы, вернул выданные монетки. Рассказал следовательнице, отчего пришлось действовать клинком — опасался шуметь, пока в подвале, чтобы нас там не заперли.
— Пистолет забирайте себе, это ваш трофей.
Трофеем оказался великолепный М1911 от "Вилсон комбат", такой спортивный по сути пистолет за ленточкой стоил пару тысяч зеленых.
Вышли на улицу, заметил наш "проходимец". Катя приехала вместе с дочками, почуяв что что-то не так.
Выскочила из машины, стали обниматься, зашептала
— ты как тут? Опять повоевал?
— история повторяется, у нас опять кажется приемная намечается
Катя отпустила меня, к ней подбежала Памела.
— Значит вы и есть жена Дмитрия? Очень вам завидую, ваш муж прирезал эту тварь, которая… тут девочка разревелась, моя стала ее успокаивать, а мне пришлось ловить дочек, потопавших смотреть, что там в доме делают серьезные дяди с оружием, ходящие взад-вперед. Подхватил обеих на руки и понес к машине
— Алиса, Анфиса, там в доме произошли всякие гадости, плохие люди побеждены, но смотреть на них маленьким девочкам нельзя.
— А что они мимо туалета гадят? спросила Алиса, успевшая унюхать запах из дома.
— Они такие плохие, что не умеют пользоваться туалетом — рассмешил дочек.
Тем временем Памела, Катя и Бригитта пришли к консенсусу, что первая согласится явиться с нами на опрос как потерпевшая, если будет надо, а мы соглашаемся чтобы она у нас пожила.
Пошли к машине и поехали домой.
Пэм заняла ту же свободную спальню рядом с нашей, и после сытного обеда, за которым девочка все извинялась, что такая голодная, Катя повезла ее по магазинам — у девочки было только то платье, которое было на ней. По возвращении она убежала в душ. Все-таки простые нравы в Орегонщине — вышла из душа в одном полотенце на голове и понесла свое платье во двор, с просьбой сжечь его, и только потом пошла одеваться в обновки.
Неделю спустя нас троих вызвали в суд, меня как свидетеля обвинения, Памелу как пострадавшую и Катю как ее приемную маму.
— В виду плохого обращения с потерпевшими, зрителей выгнали из зала, когда детишки в присутствии родителей по одному давали показания. Вызвали и Пэм с Катей, пошел следом, сказав что муж Кати и приемный отец девочки.