— А еще им придется бросать гранаты, если они у них будут, наверх, а нам — с горы вниз, — добавил Йонгас, — если на холмах будет хотя бы несколько гвардейцев — разница в высоте может нивелировать разницу в дальности броска между их орками и нашими полуорками. К тому же, мы сможем с центральных позиций поддержать холмы онаграми. Как ни крути, но позиция в холмах даст нам дополнительное преимущество.
— Значит, решено! — сказал король. — Примем бой тут. И еще надо будет разместить несколько онагров в засаде на нашей стороне реки.
— Хм… А зачем?
— Если бой будет тяжелым, но не разгромным, мы сможем нанести врагу сильный урон, а затем спасти то, что к тому времени останется от нашей армии, уведя людей за реку и накрыв гранатами врагов, которые пойдут через переправу следом.
— Если бой будет тяжелым — спасать будет особо некого и незачем, — вздохнул Вольсунг, — потому что даже уведи мы наши недобитки — вторую битву дать уже не выйдет.
— Не факт, что гоблины будут это знать. Тяжелые потери вкупе с мыслью о том, что у нас еще остаются силы, могут привести к отступлению серой чумы. А если мы потеряем всю армию полностью, то как бы мы врагов ни потрепали — им будет понятно, что они победили и Арлансии больше нечем защищаться вообще… Что ж, надо позаботиться о том, чтобы вестники оповестили всю страну об исходе битвы, тогда народ еще успеет сбежать в Латанну и на север. Латанне ведь тоже потребуется увеличить армию для защиты…
Повисло тяжелое молчание, затем Данила сказал:
— Радует одно — если мы проиграем, это будет уже не наша проблема. Наши личные беды закончатся у Онтагара.
Валлендел горько усмехнулся:
— Это точно.