Тем не менее монстр остается без руки, а одной орудовать сломанной пикой довольно проблематично. Так или иначе, мы быстро расправляемся с ним. Причем молот, как я замечаю, гораздо эффективнее мечей.
Казалось бы, мы убили такого сильного рыцаря довольно быстро и без сложностей. По сути, это, действительно, так, вот только нас было трое, а он один — остальные ожившие изваяния уже на подходе, еще немного и их набежит столько, что мы потеряем преимущество большей численности.
Кристина держится неподалеку. Она схлестывается с одной из немногих воительниц. Ожившая статуя демонстрирует чудеса гибкости и мастерски владеет шпагой. Кристина со своей «Иглой» не отстает. Она играючи уворачивается от уколов и так же стремительно атакует.
Однако ей сильно сложнее. В том плане, что у девушки практически нет права на ошибку, любой из уколов может стать фатальным. Что до воительницы, то ее крепкое каменное тело выдерживает укол в одно и то же место несколько раз, лишь затем появляются трещины и сколы.
Решаю, что нужно помочь Кристине. Сама она не попросит — слишком гордая и самоуверенная. Но на то я и лидер рейда: должен видеть слабости бойцов, уметь прикрыть еще до того момента, как это будет слишком поздно.
На моем пути вспыхивает здоровый широкоплечий гладиатор с трезубцем. Да, у него шлем только на голове, а корпус голый. Впрочем, это статуя, а потому роли совершенно не играет — броня или открытое тело, разве что в первом случае толщина всего камня выше, а потому он прочнее.
Принимаю удар трезубцем на щит. Отвожу его по касательной, иначе я рисковал остаться на время без защиты. Гладиатор тянет оружие на себя и замахивается для следующего удара.
А за ним стоит Тимур с коварной улыбкой и, будто инстинктивно, метит точно в основание черепа. Бьет и заставляет гладиатора потерять равновесие. Ошибка — не стоит забывать, что мы сражаемся с живыми статуями, а не с монстрами. Бессмысленно пытаться перерубить их аорты, связки или бить по привычным слабым местам.
Хлопаю Тимура по спине, а сам обрушиваю мощнейший удар в коленную чашечку гладиатора. Тоже вроде бы инстинктивно, тем не менее, камень в том месте не самый массивный, а потому раскалывается — воин с трезубцем растягивается по полу. Тимур вскакивает на него, точно обезумевший скандинавский воин, и давай рубить секирой.
Секирой — камень. Да уж, но, черт возьми, не буду же я создавать специальный отряд, который сражается исключительно молотами. Да и других ребят, уже состоявшихся Искателей, нет смысла затачивать под настолько узконаправленную задачу.
Нахожу взглядом Кристину и спешу к ней. Воительница уже потрепана — вся в сколах и трещинах. Тем не менее, ей хватило навыка закрыть Кристину от остальных Искателей.
На моем пути оказываются Денис с Алиной и еще один парень. Они сражаются против двух обычных мечников. По возможности прикрываю их, наношу удары молотом и мчусь дальше… Вдруг понимаю, что не успеваю.
Зараза!
Кристина уже совсем выдохлась и не может сражаться на пределе своих скорости и ловкости. Воительница тем временем принимает самую удачную стойку, замахивается. Вот-вот и она… Бьет!
Брови Кристины вздрагивают, зрачки сужаются. Она из последних сил пытается выставить блок «Иглой», но очевидно, что не успевает. В итоге ее духовное оружие лишь с искрами бьется о каменную шпагу. А ее острие несется точно в сердце девушки…
Яркая вспышка бьет по глазам. Энергетический выброс громко и раскатисто хлопает в воздухе, осколки подаренных мною цепочки и кулона яркими искрами разлетаются по воздуху. Кристину, с ног до головы, окутывает синеватая защитная оболочка. Острие шпаги бьет по ней, но защита выдерживает. Кристину отбрасывает назад, а тут уже и я рядом.
Со всего размаха направляю молот точно в голову воительнице. Я вкладываю столько силы в удар, что начисто просаживаю всю энергию, полученную из одного крупного кристалла маны.
Громкий взрыв! Грохот!
Я точно в замедленной съемке. Прекрасно вижу, как молот встречается с каменной головой. Лишь касается шлема, как он тут же целиком покрывается трещинами. Дальше молот сносит со своего пути уже не шлем и голову, а тысячи осколков и белый песок.
Скульптура воительницы снова становится совершенно неподвижной. Она, кажется, стоит лишь миг, а затем падает и рассыпается в груду светлых камней.
Протягиваю руку Кристине и ловко ставлю ее на ноги. Она дрожит и тревожится, но быстро приходит в себя. Разговаривать нам некогда, нужно продолжать бой. Я лишь прошу ее присоединиться к остальным, а не сражаться в одиночку.