В ужасном сне Макар сражался с собственной матерью — молодой и красивой. Она кричала на него, как на маленького провинившегося ребенка, и требовала отдать свою силу, чтобы успокоиться. Макар не мог вырвать ее из себя, ведь не знал, как это делать, а погибать он не хотел.
Но больше всего его пугало то, что ему нужно было сражаться с собственной матерью. Он не мог представить такого и в самом страшном Подземелье!
— Встань в угол, Макарушка, ты плохо себя ведешь! — прокричала прекрасная Искательница и замахнулась на мужчину мечом, будто только и желала срубить его голову.
— Мама! — кричал Макар. Кричал, плакал, но отбивался, вот только совсем не атаковал, даже представить себе такого не мог.
Ивану снился Пушистик — так звали его котенка. Бедную зверушку загрызли дворовые псы, когда лучшему Искателю «Молота» едва исполнилось лишь восемь лет. Он пытался отбить любимого питомца с помощью большой палки, которой сражался с крапивой, но не смог. Более того, маленький Ваня сам едва не был разодран на лоскуты взбесившимися псами. Благо, добрый дядя Петя тогда подоспел с метлой, наперевес с мечом, и отбил мальчика.
С тех самых пор Иван боялся стай бродячих собак и уже совсем не хотел заводить котят. А сейчас ему снилось, что у него целый выводок маленьких беззащитных котят, который нужно защитить от огромных, размером с лошадь псов, при этом сам Иван слаб, а в руках у него только палка.
— Прочь! Пошли вон! — кричал он, срываясь на визг.
Если бы только собаки захотели, они бы проглотили маленького защитника целиком, но никак не решались. Все же палка помогала Ивану, внушала ему хоть какую-то надежду на то, что отбиться реально.
Алина встретила тень своего брата. В детстве он был настоящим здоровенным детиной и любил обижать младшую сестру, которая совсем не могла дать отпор. Алина уже давно проработала эту психотравму с лучшим психологом столицы, по крайней мере, так она думала прежде. Однако, аномальное Подземелье, что пустило свои щупальца в самые глубины подсознания, вовсе так не считало.
Алина поняла, что до сих пор боится своего брата, которого при желании могла бы легко избить, ведь он слабее самого слабого монстра из тех, что девушка убивала в Подземелье. Ее старший брат так и не пробудил духовное оружие, так и не стал Искателем, а просто перебивался подработками.
Сейчас огромный подросток, с пропорциями тролля и ростом в несколько метров, бежал за маленькой Алиной. Он размахивал тяжеленной игрушечной куклой, словно дубиной. Именно ею он колотил младшую сестру в детстве, когда она, по его мнению, вела себя неподобающим образом. То есть, всегда.
— Ублюдок, тварь, урод! — кричала Алина детским голоском, и в какой-то степени была тому рада, ведь в детстве не могла и этого.
Алена в своем сне боялась не оправдать надежды родителей. Она играла на скрипке. Смычок, как назло, оброс острыми лезвиями и резал пальцы девушки в кровь, мелодия получалась не столько отвратительной, сколько пугающей. Впрочем, куда больше девушку пугали лица ее родителей, которые вроде бы улыбались и даже аплодировали, но в то же время в их глазах читалось одно большое разочарование.
Денис боялся не победить толпу гопников в темном переулке. Причем боялся не столько за себя самого, сколько за деньги, которые ему подарила бабушка. Тимур тем временем шутил со сцены, но никто не смеялся. А он все шутил и шутил, люди только хмурились.
Виктор же противостоял лишь с одним образом. Он изо всех сил не хотел, чтобы зеленая линия на кардиомониторе перестала мелькать одинаковыми по высоте колебаниями и с определенной цикличностью. Еще он прислушивался к пикающему звуку прибора и уж точно не хотел, чтобы он превратился в монотонный убийственно противный звук. Больше всего на свете Виктор боялся потерять Надю, именно поэтому ее образ мелькал рядом с экраном устройства.
Артефактор, целитель и оставшиеся ученые тоже пребывали в своих кошмарных снах. Если бы только все они знали, что финальная неудача или смерть в таком сне грозит тем, что Подземелье вытянет душу…
— Подписывай! Подписывай! — кричал Двинин, который старел и молодел каждую секунду, но, похоже, не замечал этого. Он перебирал в руках инфографики, судя по которым количество Подземелий только росло.
Причем сами картинки и слова я будто не видел, а понимал смысл на уровне эмоций и ассоциаций. Собственно, так же дело обстояло и с книгой, в которой теперь вместо имен и красных крестиков, скорее, просто образы.