Оставшись лишь с одной секирой, он становится практически вдвое слабее. Впрочем, Искатель настолько силен, что даже так умудряется кулаками разрушать големов и противостоять нашей четверке Черновых.
В какой-то момент я бью по второй секире. И, о чудо, тоже получается! Яркими искрами она разбрызгивается вверх. Частички блестят и переливаются, как осколки зеркал вперемешку с радужной пылью.
Железняков окончательно теряется в бою и просто не знает, что ему делать. А мы — кидаемся на него с новой силой, едва не разбрасывая в стороны големов, которые теперь, будто только зря мешаются под ногами.
Аня ловко и молниеносно перерубает мощные мышцы под броней и в открытых местах, словно это толстые натянутые канаты. Такое чувство, что даже рвутся они с отчетливым хрустом. Кровь брызжет во все стороны.
Железняков в непонятном действии запрокидывает голову, обнажая шею. Ловкий Гена тут же проводит рапирой по воздуху и пронзает мелькнувшую аорту — струя крови, причем настолько заряженной маной, что она сама по себе пульсирует и светится.
Максим тем временем оказывается сзади, бьет мощной ногой Железнякову в колено и тут же обрушивает меч на голову — острие вонзается в основание черепа. Кости хрустят, брызжет кровь.
Наконец приходит моя очередь. Взмахиваю молотом из-за спины и, будто по самому «тугому» сплаву, обрушиваю его вниз. Вместо наковальни — наглая залитая кровью озлобленная морда Железнякова. И мой удар она вовсе не держит, специально отвожу взгляд в сторону, чтобы не видеть эту мясную кашу.
— Давай, брат, все хорошо будет, мы тебя навестим!
Макс стоял возле частной имперской кареты скорой помощи и осторожно похлопывал Геннадия по спине. Ему уже сделали капельницу, выдали целебный артефакт, а один из лучших целителей в городе поторапливал нас, чтобы мы не мешали его работе.
— Достойный бой, без тебя мы бы не справились, — сказал я и улыбнулся: уж не знаю, слукавил я или нет, но брату в его состоянии нужна была любая поддержка.
— Молодчина, — Аня мило улыбнулась.
— Ну, все, больному… ну то есть, пострада… раненому! Нужен покой и лечение, — целитель элегантно поклонился нам и закрыл двери.
— При всем уважении к Гене, но я думаю, что как раз без тебя мы не справились бы, — Максим впервые после нашего с ним поединка с уважением посмотрел на меня и в этот раз, кажется, он уже точно не сомневался ни во мне, ни в моих силах.
— Да, так и есть. Как бы очевидная истина, — кивала уставшая Анна.
— Да ладно вам, — отмахнулся я. — Если бы не Гена, кто бы еще столько урона принял? Ему больше всех досталось…
— Щитовал, получается, — усмехнулся Макс.
— Получается, — согласился и.
— И все равно, — мило нахмурилась Аня, — без твоих големов и… так, стоп, а давно ты научился разрушать духовное оружие?
— Да так… недавно, — поскромничал я.
— А ты думала. Только поэтому он меня тогда на дороге и победил, сестра.
— Каждый день новые открытия, — проворчала Анна.
А после мы поехали в поместье, куда Максим уже вызвал группу частных целителей и целительниц. Втайне от Анны, он мне даже намекнул, что некоторые из них предлагают не только целительские услуги, но и кое-какие другие эротического характера.
— Они такое вытворяют телами, так еще и на центр эмоций в мозгах воздействуют! Ощущения непередаваемые.
— Нет, Максим, неинтересно, — сразу пресек я все эти разговоры.
— Не ходок, получается. Ну, ладно, уважаю.
— Что уважаешь? — Анна вдруг догнала нас.
— Да брата своего уважаю! — Максим внезапно попытался схватить меня и потрепать волосы кулаком, вот только силенок не хватило.
— Ха-ха! Слабак, — по-доброму засмеялась над ним Анна.
Для нас, имею в виду меня, братьев и сестру, стычка в целом прошла хорошо. Мы сплотились, выжили и даже прикончили Железнякова, отчего в рядах консерваторов явно поубавилось пыла. Лучшая же новость — дядька Олег оказался жив, позже его нашла наша гвардия и доставила в частную клинику. Позже Гена присылал нам совместные с ним фото.
Что касается гвардии и родовых Искателей, то с этим не все так хорошо. Без погибших не обошлось, а с другой стороны — каждый знал, на какой риск он шел, когда становился гвардейцем. Разве что Искатели не должны были по контракту сражаться с людьми. Однако сражались, и за это отец хорошо отблагодарил их монетой и отпуском.
Кроме того, наш род и союзный неплохо так потратились в финансовом плане — выплаты пошли семьям погибших и пострадавших. Все выжившие и отделавшиеся незначительными травмами получили премии. А все потому, что настоящие дворяне ценят своих людей. Никто обиженным не остался, если так вообще можно сказать.