— Этот мерзавец всё-таки своего добился, — Выпалил он, опуская пакеты на пол. Хосе упал на мой горчичный диван и кулаком ударил по обивке. — Как так?
— Слишком много всего произошло, Хосе. И ты не в праве винить его.
— Я защищала отца своей дочери, несмотря на то, что этот человек мог люто меня ненавидеть сейчас, который безрезультатно ищет меня по всему миру.
— Почему ты молчала? — Его лицо скривило б в гримасе боли. — Я думал, ты умерла! И эта пигалица, — он махнул в сторону своей сестры рукой, — и словом на обмолвилась. Я что, тебе совсем чужой?
— Тебя признали мертвой, Андреа, — пояснила подруга. — Все думают, что ты погибла в тот же день, когда умерли твои родители.
— Луи тоже думает, что я умерла? — Этот вопрос волновал меня больше всего.
— Теперь да. Он не смог тебя отыскать. Леонардо промолчал о том, что видел тебя здесь. Зато рассказал мне.
Моника уселась за стол напротив подарка от не такого уж и таинственного поклонника. Ее внимание привлекла бархатная коробочка, которую я так и не осмелилась открыть. Она раскрыла ее, и я ахнула, находя опору в кресле рядом с Хосе. Мужчина тут же подскочил, усаживая меня на мягкое кресло.
— Кто это прислал? — Голос подруги был глухим, точно таким же, как и звук моего сердца.
— Определённо это Стефано.
Внутри этой коробочки лежало мое обручальное кольцо и браслет, с гравировкой, подаренный мне моим фиктивным мужем на одно из моих дней рождений. Я не помнила, где его потеряла, но это точно случилось после того, как я узнала, что беременна. Неужели я сама выдала себя?
— Теперь я тебя точно не оставлю больше одну, — его взгляд прожигал меня до дыр, но я выдержала этот взгляд.
— Разве у тебя нет своей жизни?
— Твоя безопасность важнее. Как ты здесь прожила столько месяцев одна? — Казалось силы покинули тело мужчины, и он облокотился на край моего кресла. — После всего, что произошло?
— Со мной был Нойл. — Просто ответила я. — Нельзя было раскрывать своё местонахождение. А зная тебя, — я закинула голову назад, встречаясь с его глазами, наблюдающего за мной, — ты бы наделал много глупостей.
— Я тебя не оставлю. — Продолжал упираться Хосе. — Мон-Мон не может исчезнуть сейчас, иначе ее бос, — из его рта словно яд сочились слова о Луи, — сразу заметит что-то неладное. Но я давно вне досягаемости этого Капо.
— Иногда кажется, что он везде. Куда бы ты не сунулась, везде есть отголоски его слов и действий. Словно от него не убежать.
— А ты не убегай. Андреа больше нет в его жизни. Мы научимся называть тебя Энджи.
— Но Стефано меня нашёл, значит, Луи тоже скоро узнаёт обо всем.
— Не узнает, — Моника, которая со сморщенным носом рассматривала молокоотсос, подняла взгляд на нас. — После того, что произошло, Луи узнал о предательстве брата и его ориентации. Он лишил Стефано всего: денег, защиты, семьи. Ромеро на пожизненном, Луи в трауре и видеть никого не хочет. Поэтому мне удалось уехать на несколько дней.
— Ему даже оплакать меня негде. — Мне стало жаль мужчину. Он любил меня, и хотел быть со мной, а после моего предательства и известий о смерти ему даже некуда податься.
— Луиджи уехал к матери. И будет очевидно не скоро. — Девушка громко хлопнула в ладоши, поднялась со стула и полезла в пакет. — Хватит о грустном. — Она достала из пакета конусы и надела на меня один из них. — У кого-то сегодня день рождения. И мы не должны дать нашей мамочке грустить.
— Можно? — Хосе протянул ладонь к моему животу, и получив разрешение, коснулся его. Франческа, почувствовал моего друга, озорно лягнула его, чем вызвала смущенную улыбку Хосе.
— Ей нравятся твои прикосновения.
— Эй, — Моника натянула на брата колпак и положила ладонь рядом с Хосе. — Я тоже хочу.
Моя маленькая озорница игралась с ребятами, вызывая смех у меня и моих друзей. Комната словно озарилась светом. Счастье снова окутало нас, будто бы не было никаких пять лет разлуки. Словно мы снова в гостиной нашего родительского дома. Стало так уютно, что захотелось заплакать. Но я смеялась, и наслаждалась каждым мгновением.
Глава 28
Я впервые за эти месяцы моей новой жизни по-настоящему чувствовала себя счастливой. Вокруг были любимые друзья, словно чувствуя внутреннюю гармонию, время от времени кроха показывала свою пяточку.
Мы развесили фонарики по всему периметру сада, и теперь наш с
Франческой дом был похож на сказочный дворец. Моника распласталась, словно кошка, на лавке около меня, положив свою голову мне на колени, чтобы слышать шевеления малыша. Хосе сидел на стуле напротив меня и лениво гладил мои вытянутые от усталости ноги, пока Нойл зачитывал нам очередной свой стих.
Коган был безнадёжным романтиком.
— Я объелась. — Тяжело вздохнув заявила Мон-Мон, на что моя дочь демонстративно толкнула меня. — Даже Фрэнси согласна!
Когда девушка произнесла имя моей матери, я мельком взглянула на друга.
Хосе поймал мой взгляд, но улыбки я не увидела.
— Как так вышло, что я моя подруга знает такого человека, как Нойл Коган?
Нойл начал опять говорить про его сына и Хосе, но я протестующе выставила ладонь и с очевидным вопросом уставилась на подругу. Девушка даже не удосужилась поднять на меня свои бесстыжие глаза.
— Про моего братца и Стивена, это правда. — Подала голос Моника. — Но я познакомилась с Нойлом, когда проходила практику в институте. Так вышло, что Нойл лечился от алкогольной зависимости и мне достался именно он. — Девушка подняла глаза на Когана. — Извини, Нойл.
— Все хорошо. — Отмахнулся мужчина. — Андреа не чужой человек.
— Так и познакомились. Со временем Нойл решил, что будет помогать отчаянно нуждающимся в помощи людям. Поэтому, когда встал вопрос о тебе, я ни на секунду не сомневалась к кому можно обратиться.
— Ты всё-таки подумай на счёт того, чтобы поехать со мной. — Снова завёл свою шарманку Хосе.
Во время нашей подготовки к празднику, мужчина ни на мгновение не замолкал о том, чтобы я поехала вместе с ним, но я же, в свою очередь, наотрез оказалась от этой затеи.
— В этом мире у меня осталось только три человека. Моника под крылом у Луи, и туда я точно не могу вернуться. Ты, Хосе, под прицелом у всей развалившейся четы Россини. Если я поеду с тобой, то, в первую очередь, поставлю под удар тебя. А здесь Нойл, которого ни один человек из этой чертовой семьи не знает. Так что, даже если меня и поймают, то это не коснётся моего старика-друга.
— Не такой уж я и старый, — Ворчливо произнёс Нойл.
— Ты видел, как на тебя смотрит Фюсун? Она уже сейчас готова провести с тобой никах.
Мы все рассмеялись. Кроха внутри меня, присоединяясь, лягнула так сильно, что ее маленькая ножка стала видна. Моника снова переключилась на самого маленького члена семьи, Нойл стал читать нам стихи, а Хосе пересел поближе к нам, приобнял меня за плечи и стал дразнить сестру. Сколько бы им не было лет, они, оказавшись вместе, всегда были детьми. Все снова встало на свои места.
Из головы не выходит образ поникшего Луиджи. Его впалые глаза, обрамлённые синяками от бессонницы. Хотелось даже признаться, что я жива, но уж лучше, он будет думать, что меня больше нет, чем поиски продолжаться.
На часах уже было далеко за полночь. Ребята разбрелись по комнатам: Моника улеглась на моей кровати, мужчины ввалились в гостевую спальню и, не удосужившись даже разуться, уснули. Пришлось снимать с них обоих обувь, чтобы эти грязнули не испачкали мне кровать. Мне же сон не шёл. Я заварила себе липовый чай, с ним вышла во двор, прячась в кустах своих распустившихся роз.
В соседнем доме горел свет. Женщина копошилась на кухне, впервые за все время, радостная. Она с кем-то разговаривала, но ее собеседника скрывала плотная занавеска. Образ женщины был мне знаком, но понять кто это я не могла. Решив, что уже пора знакомится с соседями, я запланировала испечь завтра пирог и навестить незнакомку.