– Зато какой милый поросёнок из тебя получится, – не смог он промолчать, проходя в кухню.
В этой квартире он ориентировался так же хорошо, как и в своей собственной. Единственное, не лазил по ящикам и шкафам. Всё же правилам приличия его в детстве хорошо обучили. Но где-то после четырёх месяцев знакомства, он проявил интерес к фотоснимкам. Их было немного, но всё же. Да и корешки книг за стеклянными дверками книжного шкафа изучил. Библиотека, пусть была и скромной, но разнообразной. Особенно его удивила любовь Дарьи к космосу. Нет, это не была маниакальная любовь, когда о любимом предмете хочется знать всё. Скорее, увлечение. Девушка, готовя еду, обязательно включала себе на ноутбуке передачи о космосе. С удовольствием читала новые статьи. Предпочитала фильмы на данную тематику, причём, неважно какого жанра. А ещё мечтала отделать детскую в таком стиле. Конечно, эта была мечта дальновидная, потому что с личной жизнью у неё не складывалась. Хотя, возможно, он и не правильные сделал выводы. Всё же этой личной темы он старался не касаться…
В кухне первым делом сгрузил презенты на стол. Правда, предварительно включил свет. Даже дал себе ещё мысленный подзатыльник, что опять припёрся к Дарье поздним вечером. А она у него дама ранняя: ложиться рано и встаёт практически с рассветом. Но как дал себе оплеуху, так тут же и позабыл о ней. И совесть уснула крепко и надолго, зная, что её хозяину нужен этот разговор именно с этим человеком. Вот такой он потребительский эгоист.
Савицкая зашла вслед за ним. Наградив наигранно хмурым взором, молча прошла мимо него и стала хозяйничать. Клим же предпочёл послушно сесть за стол, чтобы не мешаться у неё под ногами, ведь прекрасно уже знает, что так поступать нельзя. Дарья может разозлиться так, что и выгонит взашей. Такое в начале их знакомства случалось пару раз. После – он усвоил урок и больше подобных глупостей не совершал.
Пока она резала торт, он открыл бутылку вина и наполнил бокалы. Так же на столе уже красовалась нарезки – фруктовая и сырная. Всё скромно, но именно то, что каждый из них любит.
Разглядывая накрытый стол, Клим не смог не улыбнуться. Такое впечатление, что она постоянно ждёт его прихода. И сыры его любимые. И груша есть, хотя сама Дарья этот фрукт не любит от слова «совсем». Или она и вправду всегда готова к его появлению, или просто поменяла вкусы. Нужно бы понаблюдать в этот раз за нею: что ест, и с каким видом это делает.
«Зачем?», – отдёрнул себя. Пусть пока всё остаётся так, как есть. Он не готов анализировать и узнавать правду. Наверное, не готов.
Заняв место напротив, Савицкая подпёрла голову рукой и, вертя бокал во второй руке, подняла на него уставший взгляд. Мол, повествуй, я тебя внимательно слушаю.
Клим дёрнул левым уголком рта в намерении усмехнуться. Залпом выпил свою порцию вина и снова наполнил бокал. Однако пить не спешил. Точно так же, как и Дарья, он стал крутить фужер в руке, сконцентрировав на нём всё своё внимание.
– Я неделю назад познакомился с девочкой, – после продолжительного молчания заговорил он.
И если бы он в этот момент смотрел на подругу, то заметил бы перемену, отразившуюся не только в глазах, но и на лица. Она вообще вся словно задеревенела, глядя на него болезненно-пустыми глазами. Спустя секунду, которая лично для неё была адской вечностью, Дарья опомнилась и поспешила опустить голову, пряча взгляд и до боли прикусывая нижнюю губу.
– Вика – так её зовут. – При воспоминании о ней, он мечтательно улыбнулся, что не скрылось от внимания Дарьи: как раз в этот момент она взглянула на него исподлобья. Да и в каждом слоге сквозила нежность. Скривилась, будто от сильной зубной боли. – Она такая… словами не передать. Её хочется взять на руки и укрыть от всего этого чёртового мира. Забрать себе, спрятать, чтобы окружить заботой и любовью на которые она заслуживает.
Савицкая с трудом проглотила ком. В районе сердца сильно запекло, да так, что руку захотелось приложить к тому месту. Насилу сдержалась, хотя правая и дёрнулась. Вот, что значить быть другом – приходится выслушивать те исповеди, которые бы предпочёл никогда не слышать.
– И что самое интересное, – продолжил повествовать Клим, не замечая её страданий, – она тоже тянется ко мне. Просто удивительно, – мягко усмехнулся, наконец-то, поднимая свой взор на подругу. – Надо вас как-нибудь познакомить. Мне кажется, вы должны найти общий язык. Да и у малышки нет друзей, а тут ты – одна из самых замечательных девушек города. Она точно не устоит перед твоим обаянием.
Дарья натянуто улыбнулась. Опустила глаза, выражающие только тепло и понимание. За этот год она в идеале научилась быстро и качественно прятать свои истинные чувства.
Медленно, будто смакуя, выпила свою порцию вина, хотя на самом деле вкуса вовсе не чувствовала. Вилкой отломила кусочек шоколадного бисквита и отправила в рот. Прожевала.
Знала, что Клим наблюдает за нею, но эти минуты ей нужны были, чтобы окончательно совладать с собою.
– Значит, познакомимся как-нибудь, – резюмировала она. – Мне тоже не помешает настоящая подруга, потому что ты на эту роль совсем не подходишь.
– Не прибедняйся. Одна точно у тебя есть. Твоя барменша. До сих пор удивляюсь, как вы две такие разные так легко находите общий язык, – хмыкнул он.
– А я до сих пор удивляюсь, что мы с тобою подружились, – не осталась в долгу Дарья. – Хотя, кто такого вредного без допинга будет ещё терпеть?
Клим пригубил напиток и, поставив бокал на стол, сделал такой стремительный манёвр, что она и опомниться не успела, как он сидел уже подле неё и ненавязчиво обнимал за плечи. Потянувшись, поцеловал в район виска. Потом к этому же месту прижался губами и выдохнул:
– Всегда знал, что ты терпишь меня только ради бесплатных тортиков и вина.
Отстранился. Дотянувшись до своего фужера, сделал ещё один глоток – для храбрости, чтобы спокойно и дальше продолжить изливать душу.
– Мне сегодня Кира снилась… Будто хотела забрать у меня Вику. Я так испугался, когда проснулся, что забил на все дела и помчался к ней. В итоге провёл замечательный день. Вот только теперь появилось нежелание ехать к Кире в гости. Обида на неё. Не знаю даже как в глаза ей смотреть. – Вздохнул, на миг прикрыв глаза. Потом залпом допил вино и устало посмотрел на подругу. – Меня самого воротит от моей ничтожности. И впервые, наверное, серьёзно задумался о том, что пора прекращать ездить на кладбище и жить прошлым.
Дарья молча тоже допила алкоголь в бокале и, дрожащей рукой, тихонько отставила его подальше. Ей хватит.
В груди запекло ещё больше и сильнее. И даже привычный дружеский поцелуй на этот раз не согрел её душу. Нет, внутри она выла смертельно раненым зверем.