Элвин замолчал, его лицо стало задумчивым и печальным. Казалось, он думал о чем-то важном, но не хотел говорить об этом.
- А Ричмонд Гриз? - спросил Гай. - Он отступился от обещанной невесты?
- Он был весьма настойчив. Я вызвал его на поединок и доказал ему глупость и непомерную наглость его притязаний. Ричмонда увезли из Освальда на носилках, и я обещал убить его, если он посмеет сюда когда-нибудь вернуться. Мой отец оказался слишком малодушен, согласившись на его условия. Вообще говоря, образ отца сильно померк в моих глазах после его смерти. Розалия стала искать утешения в любовных интрижках, дав волю своей непомерной похоти, а я... я стал единственным мужчиной, который был в состоянии дать ей то, чего ей требовалось.
- Она действительно хороша собой, - мечтательно проговорил Гай. - Очень хороша...
- Ты хотел бы провести с ней ночь? - усмехнулся герцог, взъерошив его волосы. - Нет ничего легче. Думаю, мне удастся уговорить ее быть с тобой поласковее. Розалия любит новые ощущения и мужчин, которые еще не обладали ею. Я не ревную своих любовников к своей сестре, так что ты сможешь оценить ее прелести в полной мере.
Гай улыбнулся помимо воли и покачал головой.
- В чем дело? - спросил Элвин. - Неужели у тебя есть еще кто-то на примете?
- Я... - Гай запнулся и покраснел.
- Понимаю. Я всегда думал, что ты не такой, как другие. Ты ни за что не скажешь, кто твоя избранница, но для меня это не тайна. Эта белокурая крошка, Леона Блейк, которая вручила тебе сегодня кубок? У тебя неплохой вкус, Гай. Воплощение невинности, кротости и простоты - хорошая жена для честного рыцаря. - Он натянуто улыбнулся. - Ты уже спал с ней?
- Нет, - смущенно ответил Гай. - Я и говорил-то с ней всего два раза... Но она мне нравится.
Элвин Освальд расхохотался, и в его смехе не было веселости.
- Запомни, мой мальчик, - сказал он, - женщина может казаться кем угодно, ангелом или демоном, голубкой или сосудом греха, но она всегда лицемерна и продажна. Леона Блейк прекрасна, мила и целомудренна? Думай так. Я докажу тебе обратное. Если ты захочешь жениться на ней после того, как я сделаю это, - женись, я не стану тебе препятствовать.
- Почему ты так зол? Ты ее совсем не знаешь.
- Возможно, во мне говорит ревность, - засмеялся герцог. - Но я обещаю, что не позже чем через два дня она будет принадлежать тебе.
- Ловлю тебя на слове. - Гай сел на постели, сжав руками плечи лежащего герцога, и тот притянул его к себе.
- На этом самом ложе, - прошептал Элвин в самое ухо юноши, - ты получишь эту юную леди уже завтра, если я не ошибся в ней. Я хочу, чтобы ты пришел сюда завтра вечером вместе с ней. Со мной будет Розалия, так что нашу крошку Блейк не ожидает ужин в обществе только двух кавалеров.
- Спасибо, Элвин. Остается только надеяться, что Леона согласится. - Гай вспомнил записку, переданную ему слугой, и подумал, что уговорить девушку теперь будет не так-то просто.
- Ты плохо знаешь женщин, мой мальчик. - Элвин привлек его к себе и нежно поцеловал в губы. - Она согласится.
Гай обнял его мускулистые плечи.
- Я хочу, чтобы ты имел возможность сравнить женщин и мужчин, - прошептал Элвин, прижимаясь к нему. - Ты должен сделать выбор...
- То, что я узнал сегодня, мне понравилось, - улыбнулся юноша. - Хотя я и не думал, что такое может быть между мужчинами.
- Высшее доверие, Гай. Это гораздо выше, чем обычная дружба. Мужчины так много могут дать друг другу... Я видел однажды, как этим занимались монахи в аббатстве. Взрослый мужчина и юноша, почти мальчик, двое в монастырском саду, среди цветущих яблонь... Мужчина, стоя на коленях, обнимал колени юноши и ласкал его, пока тот не упал ему на руки в полном изнеможении, обессиленный страстью. Я тогда был еще слишком мал, чтобы понять...
Он снова поцеловал Гая, закрыл глаза и заключил юношу в объятия.
- Отдохни, мой ангел. Я не в силах дать тебе большего.
- Мне не нужно большего, Элвин. Спокойной ночи.
Огонь догорал в камине, и алые искры всполохами пробегали по золе от сквозняка. Ночь смотрела в окна, а на востоке небо уже слабо алело - близилось утро. Положив руку на грудь уснувшего Элвина, Гай прислушивался к его ровному дыханию и биению его сердца. Новое чувство пробуждалось в его душе - чистое, необычайно светлое и в то же время сладостно порочное. Он познал запретную любовь и понял всю глубину наслаждения, которое может подарить один мужчина другому. Элвин по-прежнему оставался для него загадкой, но теперь к чувству интереса, уважения и восхищения примешивалась и любовь.
Он долго не мог заснуть, и только под утро забылся сном без сновидений, убаюканный ночной тишиной и теплом сильного тела герцога.
Гай проснулся от холода. Утренний серый свет проникал в раскрытое окно вместе с сыростью и запахами дождя и взрытой земли. За окном стелился белесый туман, густой над аллеями парка и рассеивавшийся над равниной. Элвина в комнате не было - он проснулся раньше и ушел, не желая будить Гая. Барон быстро оделся и собрался уходить, когда заметил белеющий на столе листок бумаги, приколотый к столешнице острием кинжала. Взяв записку, он пробежал глазами строчки, написанные четким, почти каллиграфическим почерком:
"Мой дорогой мальчик! Ты так прекрасен во сне, что я не решился разбудить тебя, несмотря на то, что хотел бы выехать на прогулку вместе с тобой. Сегодня чудесное утро для верховой езды, и я отправляюсь в парк. Увижу ли я тебя до вечера? Трудно представить, как я раньше мог жить без тебя, без твоего тепла, без твоей любви. Я счастлив, как только может быть счастлив человек. Помни свое обещание, а я помню свое: сегодня вечером, когда стемнеет, я жду тебя и Леону в этих покоях. Элвин."
Гай с улыбкой сложил листок и спрятал на груди. Волна нежности поднялась в его душе. Он вспомнил все, что было накануне; вспомнил лицо Элвина, его руки, его ласковый голос и его ласки, от которых трепетало все тело... Выйдя из комнаты, барон прикрыл за собой дверь и направился в свои покои. Попадавшаяся навстречу челядь и придворные узнавали его, кланяясь чуть ниже, чем раньше, - звание первого рыцаря обязывало к уважению. Дамы сдержанно улыбались, и Гай чувствовал спиной устремленные вслед ему восхищенные взгляды. Но сейчас внимание дам мало занимало его. Точнее, его интересовала лишь одна из них, однако прежде следовало навестить Тома и позавтракать.
Гай застал старого слугу в скверном настроении. Том мерил комнату шагами из угла в угол, беспокойно бормоча что-то себе под нос. Обернувшись на звук открывшейся двери, он заметил хозяина и бросился к нему, натыкаясь на мебель. В его покрасневших глазах показались слезы.
- Боже, я-то уже собирался искать ваше тело, милорд! - воскликнул он. - Я так боялся за вас! А герцог Освальд... Я никогда не доверял ему, это сфинкс, а не человек. Где вы были? С вами все в порядке? Надеюсь, вам не пришлось пустить в ход кинжалы?
- Все прекрасно, Том, - бодро заверил юноша. - Пир затянулся до поздней ночи, а потом мы долго беседовали с герцогом. Он замечательный человек, и я сумел снискать его доверие.
- Слава Богу! - Том искренне обрадовался и тут же засуетился возле накрытого стола. - Но вам надо хорошенько поесть, а потом отдохнуть. Я не намерен отпускать вас никуда, пока ваша рука не придет в нормальный вид.
Гай взял с блюда кусок холодной телятины и уселся в кресло.
- Ты похож на сварливую няньку, Том. Мне совсем не хочется сидеть в этой комнате подле тебя, чтобы тебя успокоить. Поверь, у меня нет врагов в Освальде. Виконт Брент еще долго не встанет с постели, а герцог Элвин мне покровительствует.
- А принцесса Розалия?
- Пусть она тебя не тревожит. Герцог не из тех мужчин, которые сидят под каблуком женщины.
- Боже, милорд!
- Послушай, Том, я не собираюсь слушать твои причитания. Кроме того, я хочу написать матушке в Санвер, чтобы она не волновалась за меня, а ты отвезешь письмо и сам расскажешь обо всем, что она спросит. Только не надо очень сгущать краски, старина.