Верзила грубо обнял Женнифер, Фолюбер в ужасе отступил на шаг. Женнифер улыбалась, и он, убитый, рухнул в глубокое кресло из бурдючной кожи.
Фолюбер печалился, понимая: раз все так началось, то и эта вечеринка будет такой же, как и другие,— полной блеска и красивых девушек... но не для него.
На лестничной площадке послышался выстрел, а вскоре дверь распахнулась, не выдержав жуткого удара ногой,— в квартире появился Майор.
В его руке дымился пистолет, из которого он только что застрелил звонок. Его горчичные носки бросали вызов всему миру.
— Я прикончил эту тварь,— объявил он.— Уберите подлюгу.
— Но...— начала было сестра Леобиля, но, не выдержав, разрыдалась: звонок был у них в доме так давно, что стал уже частью семьи. Вся в слезах, она убежала в свою комнату, а Майор подскочил от радости и засунул пистолет в карман.
Подошел Леобиль. Он простодушно протянул Майору руку.
Майор положил в нее кусок засохшего дерьма, подобранный у входа в подъезд.
— Отодвинься, мерзавец! — сказал он Леобилю дрожащим от гнева голосом.
— Послушай... Ты ведь не станешь тут ничего ломать...
— Я тут все переломаю,— холодно сказал Майор, скаля зубы.
Он сверлил Леобиля невыносимым взглядом своего стеклянного глаза.
— Ты что это себе позволяешь, морда? — возмущенно сказал он.— Болтаешь где попало, что я стал порядочным человеком? Треплешься, что я остепенился, устроился на работу?
Набрав побольше воздуха, он прорычал:
— Ты эту вечеринку запомнишь, гад!..
Леобиль побледнел. Он все еще держал в руке то, что положил ему туда Майор, и даже пошевелиться не смел.
— Я... я не хотел тебя оскорбить...— сказал он.
— Заткнись, чучело,— оборвал его Майор.— За каждое лишнее слово причитается добавка.
Он подставил Леобилю подножку, грубо толкнул его, и Леобиль рухнул на пол.
Гости не придали происходящему большого значения. Они танцевали, пили, болтали и, как это всегда бывает на удавшихся вечеринках, исчезали по двое в свободных комнатах.
Майор направился к буфету. Невдалеке все еще томился в кресле опечаленный Фолюбер. Проходя мимо, Майор схватил его за воротник куртки и поднял на ноги.
— Выпьем,— приказал он,— я никогда не пью один.
— Но... Я вообще не пью,— ответил Фолюбер.
Он немного знал Майора и поэтому возражал мягко.
— Не пори ерунды,— отрезал Майор.
Фолюбер посмотрел на Женнифер. К счастью, она была занята оживленным разговором и смотрела в другую сторону. А к несчастью, ее окружали три молодых человека, еще двое сидели у ее ног, а шестой созерцал красавицу, взобравшись на шкаф.
Леобиль тихо встал, собираясь незаметно выскользнуть из комнаты, чтобы вызвать стражей порядка, но вскоре сообразил, что если блюстители нравственности надумают заглянуть в другие комнаты, то и он сам может заночевать в полиции.
К тому же, зная Майора, он вовсе не был уверен, что тот даст ему выйти.
Майор и в самом деле следил за Леобилем: он так сверкнул своим стеклянным глазом, что беднягу парализовало.
Все еще придерживая Фолюбера за воротник, Майор достал пистолет и, не целясь, отстрелил горлышко у бутылки. Тут уже ошарашенные гости обернулись.
— Выметайтесь! — заорал Майор.— Псы убираются — куклы остаются.
Он протянул Фолюберу стакан.
— Выпьем!
Молодые люди отступили от девушек и начали потихоньку расходиться. Майору не привыкли сопротивляться.
— Я не хочу пить,— сказал Фолюбер, но, взглянув на Майора, быстро выпил.
— Твое здоровье, приятель,— сказал Майор.
Взгляд Фолюбера вдруг упал на лицо Женнифер. Она стояла в углу с другими девушками и смотрела на него с презрением. Фолюбер почувствовал, что у него подкашиваются ноги.
Майор опустошил свой стакан одним глотком.
Почти все парни уже ушли. Остался лишь один, Жак Берденден,— он слыл смельчаком. Берденден схватил увесистую пепельницу и запустил ею Майору в голову. Майор поймал снаряд на лету и в два прыжка оказался возле храбреца.
— А ну... предстань! — выкрикнул он и вытащил возмутителя установленного им порядка на середину комнаты.
— Возьмешь девчонку, какую захочешь, и разденешь ее!
От ужаса девушки вспыхнули.
— Я не буду этого делать,— сказал Берденден.
— Пожалеешь, паскуденыш,— угрожал Майор.
— Что угодно, только не это,— сказал Берденден.
Перепуганный Фолюбер налил себе машинально второй стакан и выпил его залпом.
Майор ничего не сказал. Он схватил Бердендена за руку, резко крутанул ее, и бедняга взвился в воздух. Майор воспользовался этим полетом: пока бунтарь падал, он сорвал с него брюки.