— А?..— выдавил Клод.
— В дни Освободительства все это видели,— сказал Сакнуссем.— Они вывозили оружие просто грузовиками! А порядочные люди, вроде нас с вами, безоружны.
— Конечно...— подтвердил Клод.
— У вас тоже нет оружия?
— Нет, господин Сакнуссем,— сказал Клод.
— Вы могли бы достать мне револьвер? — ни с того ни с сего спросил Сакнуссем.
— Ну...— замялся Клод,— может, через двоюродного брата домовладелицы... Ох... не знаю...
— Отлично! — провозгласил шеф.— Значит, я могу рассчитывать на вас? Только не очень дорогой и с патронами, ладно? Эти проклятые конформисты... Нужно быть начеку, верно?
— Безусловно! — подтвердил Клод.
— Спасибо, Леон! Я надеюсь на вас. Когда вы можете его принести?
— Необходимо узнать...— сказал Клод.
— Естественно... Можете располагать временем... Если хотите раньше уйти с работы...
— О нет!..— ответил Клод.— В этом нет необходимости.
— Ладно,— сказал Сакнуссем.— И потом, никаких клякс, хорошо? Следите за своей работой, черт побери, вам платят не за то, чтобы вы ничего не делали!
— Буду следить, господин Сакнуссем,— пообещал Клод.
— И не опаздывайте на работу! — в заключение добавил шеф.— Вчера вы опоздали на шесть минут.
— Но при этом я все же пришел за девять минут до начала работы...— заметил Клод.
— Да, но обычно вы приходите на пятнадцать минут раньше,— уточнил Сакнуссем.— Так что уж постарайтесь, черт возьми!
Он вышел, закрыв за собой дверь. Пораженный, Клод взялся за перо. Руки у него так дрожали, что он поставил еще одну кляксу. Она была огромной. У нее был вид оскаленной морды зверя и вкус очищенного керосина.
Клод заканчивал ужин. Сыра остался только один кусок, правда, довольно большой. Желтый, с сиреневыми дырочками, он лениво ворочался в тарелке. На десерт Клод налил себе полный стакан окиси лития с карамелью и прислушался, как тот спустился по пищеводу в желудок. Пузырьки, поднявшиеся от этого потока, с металлическим звуком лопались у него в глотке. Прозвенел звонок. Он поднялся, чтобы открыть. Вошел двоюродный брат домовладелицы.
— Здравствуйте! — сказал гость, честная улыбка и рыжие волосы которого выдавали его карфагенское происхождение.
— Здравствуйте! — ответил Клод.
— Я принес! — сказал гость. Его звали Жеан.
— Ах, да...— сказал Клод,— этот...
— Этот...— подтвердил Жеан и достал его из кармана.
Это был красивый револьвер системы "вальтер", модель "пик", эбонитовое основание магазина превосходно гармонировало с рифлеными накладками рукоятки, сделанными по форме руки.
— Классно сделан! — оценил Клод.
— Ствол фиксирован! — ответил тот.— Бьет точно!
— Да,— подхватил Клод.— И целиться удобно.
— В руку так сам и ложится! — добавил Жеан.
— Продумано все до малейших деталей! — произнес Клод и прицелился в цветочный горшок, который отклонился в сторону от линии прицела.
— Прекрасное оружие! — сказал Жеан.— Три с половиной тысячи.
— Многовато,— заметил Клод.— Я не для себя. Конечно, он стоит того, но тот человек не хочет давать больше трех тысяч.
— Я не могу сбавить цену,— сказал Жеан.— Он мне обошелся ровно во столько же.
— Понимаю,— кивнул Клод.— Это очень дорого.
— Совсем не дорого.
— Я хотел сказать, что оружие вообще дорого стоит.
— Это да,— подтвердил Жеан,— такой пистолет непросто найти.
— Безусловно,— сказал Клод.
— Три с половиной тысячи — последняя цена! — произнес Жеан.
Сакнуссем не даст больше трех тысяч. Сэкономив на одной починке обуви, Клод мог добавить пятьсот франков из собственного кармана.
— Может, снега больше не будет,— сказал Клод.
— Может быть,— ответил Жеан.
— Тогда и обувь чинить не надо.
— Вы думаете? Зима все-таки.
— Сейчас достану деньги,— сказал Клод.
— В придачу я дам вам запасной магазин,— сказал Жеан.
— Очень любезно с вашей стороны,— взбодрился Клод.
В течение пяти или шести дней он будет есть немного меньше, и это должно ему позволить наскрести пятьсот франков. А может быть, Сакнуссем как-нибудь об этом узнает.
— Благодарю вас! — сказал Жеан.
— Это я вас благодарю,— ответил Клод, провожая гостя до двери.
— Теперь у вас хорошее оружие,— сказал на прощание Жеан.
— Это не для меня,— напомнил ему Клод, и тот спустился по лестнице.
Клод запер дверь и вернулся к столу. Черный холодный револьвер еще не сказал своего слова; он тяжело лежал около сыра, который с перепугу удирал полным ходом, не решаясь, однако, покинуть тарелку-кормилицу. Сердце Клода билось сильнее обычного. Он взял мрачный предмет и повертел его, рассматривая с разных сторон. Здесь, за закрытой дверью, он почувствовал себя необычайно сильным. Но нужно было еще выйти отсюда и отнести револьвер Сакнуссему.