С высокой березы, шумно ломая ветки, рухнуло на землю грузное тело немецкого снайпера.
Это настоящее везение, подумалось мне, слава Богу, от души перекрестился я. Еле поднявшись и опершись на спасительную винтовку, я взглянул на безжизненное тело товарища, собрав последние силы, еле передвигая ноги, медленно побрел в расположение. Доложив лейтенанту о случившемся, тут же потерял сознание и пришел в себя только поздно вечером, раны были тщательно перевязаны бинтами, меня уложили в теплую и тихую землянку.
В буржуйке мирно, по-домашнему потрескивали дрова, языки пламени, видневшиеся через щель неплотно закрытой двери печки, выплясывали на стенах замысловатый танец, освещая пространство вокруг себя мягким еле различимым светом.
Землянка прогрелась, мягкое тепло волнами растекалось по ее пространству, в ней было уютно, спокойно и тепло.
Утром следующего дня весь дивизион был построен, майор, прибывший из штаба в наше расположение, доложил личному составу о вчерашнем происшествии, объявил, что, мол, я нарушил приказ и что я должен понести суровое наказание. Моя душа ушла в пятки, ноги обмякли, поскольку за невыполнение приказа вызовут из строя, зачитают приговор и тут же перед строем исполнят его, ну а затем полетит похоронка «в родную сторонку» с лаконичной надписью «Погиб смертью храбрых».
Назвав мою фамилию, майор посмотрел в мою сторону на мой крик «Я!», приказал выйти из строя. Ну все, это конец, подумалось мне. Нетвердой походкой я вышел из стоя и повернулся лицом к своим сослуживцам. Несколько сотен глаз вглядывались в меня, кто с состраданием, кто с любопытством, а кто и с безразличием.
Майор громко и четко, разделяя каждое слово, начал читать приказ, все его слова чеканились и вбивались в мою голу, и вдруг, в самом конце, когда я уже попрощался со своими близкими, с жизнью, услышал:
«Учитывая обстоятельства сложившиеся в данной обстановке, проявленную смекалку, умелые действия и мужество при выполнении задания, представить рядового Всесвятского П. Н. к ордену Красного Знамени!»
Вот такой курьез произошел со мной… От сумы и тюрьмы не зарекайся, так и происходит в жизни, как от любви до ненависти, так и между жизнью и смертью один шаг. После построения меня все поздравляли с заслуженной наградой, а я думал в это время о курьезах судьбы, о ее превратностях, неожиданных поворотах и о том, что еще нас ждет всех в этих военных буднях.
От госпитализации я отказался, думая, что не успею поучаствовать во взятии Берлина, однако ни я, ни кто другой не знали, что до победы оставалось еще долгие девять месяцев, как до рождения ребенка. Ребенка долгожданного, любимого и так необходимого для всего нашего многострадального народа, народа-победителя, вынесшего все тяготы и лишения военных, да и не только военных лет, отдавшего ради этого почти 40 миллионов жизней своих сограждан и, что самое страшное, лучшую часть своего населения.
Так, — закончил свое повествование солдат, герой - победитель, сидящий сейчас в детском саду с мальчуганами, «обласканный» властью, давшей ему возможность существовать, работая на должности сторожа в детском саду.
— А зачем только люди воюют между собой? Что толкает их в эту бойню, что движет ими, чего хотят добиться? — относя свой вопрос прежде всего к себе, чем к окружению, задумчиво произнес Витька. — Ну как зачем, я понимаю, — это таким образом, завоюешь чужую территорию, разграбишь ее, сожжешь города и села, получишь удовольствие от ощущения собственной силы, вот зачем, — скороговоркой проговорил Олег.
— Да нет, я еще понимаю, если победил, захватил. А для чего сжигать добро, убивать мирных жителей?! — произнес Васька.
— А я думаю, для того, чтобы понять, необходимо учиться у самой истории, всматриваясь в ее глубины и истоки, — начал Витька. — Чего, в общем, нужно завоевателю? Ценности, земли, пропитание, богатство и власть. А вот чего он боится больше всего? Естественно, получить сдачи, получить по носу. Потерять завоеванное. Что из этого следует? Убивать, убивать и грабить. Убив как можно больше людей, можно не опасаться, что они смогут собрать новое огромное войско и отомстить тебе, и второе, им нужно будет отстроить дома, ну там школы, а на это понадобится время… Поэтому-то — хочешь мира — готовься к войне, — заключил он.
— А как же немцы, что хотел Гитлер и ему подобные? — не согласный с рассуждениями Витьки, спросил Олег.
— У Гитлера были планы на построение огромной империи Третьего рейха, подмять под себя народы Европы, Азии, Африки, первые шаги по претворению его планов шли блестяще, пала Польша, Чехословакия, Австрия, Испания, Португалия, Югославия. Италия вместе с Муссолини вошла в состав возрождающейся империи. Но потом фашистская Германия столкнулась с главной неразрешимой задачей — нехваткой продовольствия.
Народ Германии стал роптать и сомневаться в непогрешимости своего фюрера, ощущая неспособность новой власти накормить империю. Поэтому-то перед Гитлером встала неразрешимая и сложная проблема — как накормить народ? Тут и пришла его соратникам, его идеологам, как тогда показалось, гениальная идея: надо за короткий срок завоевать плодородные земли Украины, Краснодара, Белоруссии, Поволжья. К осени собрать урожай, накормить своих, а русские выживут так выживут, а не выживут, беды большой нет.
Ан нет, русский солдат и русский народ встали грудью и ценой неимоверных усилий и потерь одолели немецко-фашистскую машину для убийств. Это предназначенное для войны чудище сломало свой хребет о нашу армию и ее солдата. Армия только тогда побеждает в войне, когда ей есть кого защищать и есть что терять, и то и другое было у русского солдата.
И еще одно — народ уничтожить можно, а вот победить нельзя — это и доказала Вторая мировая война, — резюмировал фронтовик, солдат далекой войны — Петр Николаевич.