Воспоминания деда Сережи
В тот год в Поволжье свирепствовал голод, много народу унесло-это было безжалостное и беспощадное время, смерть для людей стала нечто обыденным и само собой разумеющимся действием, люди умирали без жалоб и стонов, а их родственники хоронили родных привычно, так, словно делали какие-то домашние дела, - заговорил, глядя куда-то вдаль, дядя Сережа.
— Так вот, — начал он свое повествование о далеких временах, — в нашей деревне голодно было, ели все подряд, оголодал народ,
слабые и старые умирали, остальные влачили жалкое существование. Хлеба не было, ртов в доме четверо, отец умер, не выдержав голода и хвори, моя мать начала собирать меня в дорогу, на заработки, со словами:
— Может, хоть ты выживешь.
Утром с небольшими пожитками я вышел из дома, мама проводила меня, перекрестив мой путь, всплакнула по обыкновению и зашла домой, как только я скрылся за углом нашего проулка. Я шел пешком несколько дней, пожитки мои, с трудом собранные на дорогу, закончились, я оголодал, выбился из сил, устал, идти куда-то дальше не было ни желания, ни какого-то смысла. Темень стояла непроглядная, ни тебе звезд на небе, ни луны, одним словом, не видно ни зги... Вдруг в небольшом лесочке показались чуть заметные огоньки и послышались хорошо различимые ржание лошадей и лай собак. Вначале я подумал, что от голода и усталости рассудком тронулся, и звуки какие-то слышатся и огоньки видятся. Потом смотрю точно, огоньки сквозь густую листву и правду маячат. Может, это лихие люди балуют в лесу, подумал я, испугался, а потом решил, будь, что будет, все равно погибать, а при людях, хоть и лихих, все ж легче, может похоронят по-людски, мелькнула мысль у меня в голове. Решился и пошел на огоньки. Подойдя ближе, увидел, в еле различимом свете, огромный, высотой в два метра, плотно зашитый досками забор. Сверху виднелись покрытые железом, богатые крыши приличного дома и хозяйских построек. Заглянув в щелку, рассмотрел приличный двор, конюшни с лошадьми, коровник, да еще какие-то постройки. С виду довольно приличный двор. — Дядя Сережа ухмыльнулся загадочно, но в глазах проявился то ли страх, то ли смятение от нахлынувших воспоминаний. — Не понимая, что я делаю и какая может грозить мне опасность в темное время, — продолжал рассказчик, — я громко закричал, начал стучать железным кольцом в дверь, кольцо это было специально приделано для этих целей, как я узнал позже. Через какое-то время послышался звук отворяющей двери избы, и эхом раздался окрик старого хриплого голоса:
— Кто там стучится в столь поздний час? Мы никого не принимаем и никого не ждем.
— Это я, я стучу. Пустите переночевать, я заблудился, — жалобно крича, что есть мочи, из последних сил проголосил я.
— Кто это ты? Откуда здесь взялся? – хрипел старик, - какой леший тебя принес? — разнесся по двору громче прежнего, хриплый голос в ночи.
— Да я это. Я из деревни В. Каменка, заблудился, не знаю куда идти, пустите переночевать, я, если что, отработаю. Пожалейте, богом молю, крикнул я, прижавшись к щели.
Последняя моя фраза, видимо, решила мою судьбу. Дед, помедлив некоторое время, осторожно ступая, спустился по лестничным ступеням и неспешно двинулся по направлению к воротам. Подойдя к дверям, остановился. До меня донеслось его сухое и нервное дыхание. Я тоже стоял в ожидании. Прошло еще сколько-то времени и, наконец, я услышал какой-то металлический щелчок, после него дверь, лязгнув железным засовом, скрипя не смазанными петлями, медленно отворилась. Передо мной стоял пожилой, но довольно крепкий старик. Он держал в одной руке прямо перед собой керосиновую лампу, а в другой наизготовку двуствольное охотничье ружье. Дед, прищурившись, посмотрел на меня. Два черных круглых отверстия, направленные прямо мне в лицо, зловеще смотрели на меня. Я задрожал от страха и не мог вымолвить ни слова. Старик еще несколько секунд рассматривал меня с ног до головы и, ничего не заподозрив, опустил ружье, и нехотя впустил меня во двор. И тут я услышал в ночной звенящей тишине тихий хриплый голос, похожий на скрип рассохшихся половиц:
— Ты кто таков? — зашипел он. — Как ты нас нашел?
— Я случайно забрел, — отвечал я ему.
— С каких краев будешь? Что привело тебя к нам? – продолжал он свой допрос.
— Нужда и голод, вот это и привело.
— Чего тебе здесь нужно, что ищешь ты в наших местах?
— Ищу работу и еду. Чтоб не помереть.
— И что вам не сидится дома в это смутное время?!
— Я живу в деревне В. Каменка, — решил все рассказать я ему, думая лишь об одном, хоть бы старик сжалился и впустил меня в дом переночевать. — Голодно стало у нас, люди семьями умирают, — продолжил я. —Вот у меня отец месяц назад тоже умер с голоду… Выжить в такое, как вы сказали, смутное и трудное время стало невозможно. Вот мать и послала меня на заработки. Сегодня все мои небогатые съестные припасы закончились и силы тоже. На мое счастье, уже ночью увидел ваш дом. Повезло, слава Богу, — промолвил я.