— Да, хорошо, — проговорила Настя. Но к своему удивлению своего голоса она не услышала. Пыталась сказать еще что-то, выдавить какие-либо звуки, но они вязли и тонули в воздухе, растворяясь в этом волшебном эфире. Она тут же вспомнила, что и там, на лугу, она тоже не слышала ни одного звука, ни шелеста листвы, ни трелей птиц, ни рыка животных.
«Наверное, так должно и быть», — снова промелькнуло в ее в голове.
Приоткрыв дверь в переднюю, она увидела комнату, усыпанную цветами, от которых исходил невероятно приятный незнакомый запах, отдаленно напоминающий запах каких-то духов. В этой просторной комнате почти не было мебели. Стоявшая огромная двуспальная резная деревянная кровать занимала почти все ее пространство. Чуть дальше за ладным дубовым столом сидели напротив друг друга два человека — мужчина и женщина.
Мужчина сидел спиной, а лицо женщины, с приятными чертами и голубыми глазами, было хорошо видно. Насте вдруг показалось, что она знает ее, как будто где-то уже видела эту женщину. Но вот где и при каких обстоятельствах, она никак не могла припомнить. Во всем ее облике читалось нечто родное и близкое.
«Где же… где же... и когда же я могла видеть ее?» — эта мысль не давала ей покоя.
И вдруг — О боже!», — ее осенило, она поняла, кто эта женщина. В зеркале! Да, да, именно в зеркале, потому что это была она сама, Настя, только много старше и взрослее, чем теперь. Она стала изучающе и внимательно всматриваться в себя. Внешним видом и манерами будущей Насти Настя нынешняя, как ни странно, осталась довольна.
Эта женщина, такая знакомая и такая далекая, увлеченно говорила и говорила с седовласым мужчиной. Их разговор был неслышен, диалог их был без слов и почти без жестов, они говорили глазами, всем своим существом. Все указывало на какую-то их связь, возможно, и телепатическую.
«Как это у них получается, неужели такое бывает?» — Настя не понимала, да и, наверное, в этот момент не хотела ничего понимать.
Попытки же как-то разглядеть мужчину, сидящего за столом, ей так и не удались, как будто он тщательно скрывал свое лицо. Ее мучила догадка: если эта женщина она, то, может быть, этот мужчина — ее отец?
Нет, нет, может, это Никола? Не похож, а может, это как раз ее будущий муж?
Ей хотелось увидеть его. «Суженный мой ряженый», — прозвучало в голове. Эта мысль усиливала желание, но Настя оставила это — вдруг ее отвлек открывшийся вид из огромных, почти во всю стену, окон. Посредине двора росло удивительной красоты дерево, по виду отдаленно напоминающее то ли яблоню, то ли грушу, зато плоды на этом дереве были, как ни странно, разные: на одной ветке красовались наливные ярко-красные яблоки, на другой — апельсины, на третьей — груши, виноград, финики и т. д.
Под тенистой кроной этого загадочного дерева развлекались два ребенка: девочка лет 6—7 и мальчик 2—3 лет.
«Может, это мои дети», — мелькнула еще одна догадка.
Дети были увлечены какой-то замысловатой и не очень понятной игрой, с камешками, веревочками, колесиками и еще какими-то непонятными крючками и спиралями. Насте даже показалось, что они конструировали некое устройство или какой-то механизм. Она, как ни пыталась, как ни старалась, так и не смогла разобраться и сообразить, чем же это они занимаются.
Вдруг в углу двора она заметила фигуру мальчишки, которая изменялась время от времени и по размерам, и по виду, да, как показали ей, и по форме тоже. Она, эта фигура, через какое-то время начала то исчезать, словно в дымке тумана, то вновь проявляться, прорисовываться. Настя очень долго и очень внимательно наблюдала за этим явлением, не понимая, как это может быть и как это получается. Она бы так простояла, неизвестно, сколько времени, если бы не ощутила поднимающуюся из глубины души, нарастающую, на первый взгляд беспричинную тревогу. Она подошла к окну и внимательно посмотрела на небо и увидела быстро приближающуюся огромных размеров черную бурлящую тучу.
Чем ближе она подплывала, тем четче вырисовывались ее контуры и очертания. Туча напоминала семиглавого змея… Она вдруг отчетливо поняла, что эта туча может причинить какой-то вред этим детям. Настя попыталась в очередной раз крикнуть, предупредить их о надвигающей опасности.
Дети же не замечали ни ее жестов, не слышали ее крика. Поняв тщетность попыток привлечь к себе внимание, она кинулась бежать к этому дереву. Однако, к ее удивлению, ноги и руки предательски не слушались, они стали ватными и бессильными, словно мышцы перестали существовать, превратившись в ватную субстанцию. Настя, отчаявшись, попыталась собраться и еще раз крикнуть, но вместо крика она отчетливо услышала свой стон, который вырвался из ее груди. А сквозь него прорывался чей-то вначале еле различимый, а затем более ясный и отчетливый сильный голос. Лишь через некоторое время она поняла, что это, был голос ее подруги Юльки:
— Настя, Настя, что с тобой? – почти кричала Юля, трясла ее обеими руками за плечи.
Настя открыла глаза и поняла, что кошмарный сон закончился. Она медленно возвращалась в реальность…