Мечта детства
Пролетело несколько лет, Васька и Витька, закончив шестой класс, перешли в седьмой. Они вытянулись, повзрослели, окрепли. В сухой и жаркий осенний день, уже после каникул, в новом учебном году, они решили исполнить давнюю Витину мечту, ставшую за это время и Васькиным желанием — посетить место захоронения местных жителей. Никому не говоря, в один из воскресных дней друзья, сговорившись, встали пораньше, наскоро позавтракав, оделись и выбежали на улицу. Часть пути решили проехать на рейсовом автобусе, курсирующем от города до железнодорожной станции. Остальной путь пришлось пройти пешком, через огороды, арыки и очистные сооружения. Так и сделали, не доехав до КПП где-то с километр, друзья вышли напротив садовых участков и побрели по небольшим, но опрятно ухоженным тропинкам, мимо изобилия помидоров, дынь, арбузов, смородины и всякой всячины. Васька сорвал с одного куста огромных размеров два сочных пурпурно-красных помидора сорта «Бычье сердце», весивших, порядком, с килограмм каждый. Деловито ополоснув водой из поливочной трубы, один из помидоров предложил своему товарищу:
— На, Витек, попробуй дары казахстанской природы.
Витька не хотел есть, но, не желая обидеть друга, внимательно посмотрев на аппетитный плод, подумал и взял его подношение. Разломив его на две части, увидел бугристый неровный излом, шикарный, сахарный, играющий на солнце томат. Сок, брызнувший при разломе спелого плода, мелкой красной струйкой окропил, испачкав, часть Витькиной рубашки.
— Тьфу ты черт, не успели выйти, уже извозился, — в сердцах выругался Витька.
Положив части помидор на находящийся неподалеку стол, подбежал к арыку, который начал заполняться утренней водой из труб, пытался смыть в проточной воде похожий на кровь красноватый сок, но только перепачкал рубаху еще больше, она пошла какими-то грязными разводами.
— Витька, брось, так просто не смоешь, только еще хуже сделаешь, не мучайся. Придем домой, в «стиралке» постираем, и никто не заметит, — сказал Васька, успокаивая друга.
— Это конечно, а я, что, целый день буду ходить, словно раненый боец? — злясь больше на себя, чем на Васькины замечания, нервно произнес Витька.
— Ну, а кто виноват, сам и виноват. Я же не извозился, — веселясь и подначивая, ответил Васька.
— Я, что кого-то виню, сам виноват, только вот обидно. Не успели выйти, и такое.
— Да ладно, не парься, все нормально.
— Да я, в общем, и не парюсь. Ладно, пошли дальше. Пошли, пока солнце не так сильно припекает. Идти-то еще нам довольно далеко.
Так они добрались до границы территории города. Проскользнув под колючей проволокой, они оказались недалеко от древнего захоронения. Несколько десятков глиняных мавзолеев стояли на возвышенности, солнце поднималось над степью, прогревая остывшую за ночь равнину. С этой возвышенности открывался замечательный вид, там внизу вдалеке виднелась извилисто бегущая к вокзалу автомобильная бетонка, перед самым Тюра-Тамом бетонка раздваивалась, одна ее часть уходила к вокзалу, другая вглубь степи к военным, стартовым площадкам. Тюра-Там находился словно на ладони, массивное здание железнодорожного одноэтажного вокзала возвышалось над поселением. Стоявшие на станции железнодорожные товарные составы ожидали разгрузки, где-то за поворотом показался пыльно-зеленый медленно подползающий пассажирский поезд, идущий куда-то еще дальше на юг. Внизу под обрывом во всей красе несла бурные песочно-молочные потоки воды великая река средней Азии — Сыр- Дарья. Она, зарождаясь в Тянь-Шаньских горах, величественно несет свои воды через огромную территорию бескрайней пустыни, перенося и отдавая свои воды всем нуждающимся в ее живительной влаге людям и животным, живущим в ее пойме. Давая возможность выращивать сочные и тающие во рту арбузы и дыни, позволяя местным жителям растить в пустынных степях хлеб, хлопок, овощи и фрукты. Сыр-Дарья, проделав огромную работу и добрые дела, заканчивала свой бег, несла свои воды в огромное озеро Казахстана, называемое за свои громадные размеры Аральским морем.