— Все в сборе? — немного запыхавшись, спросил Витька.
— Да… — дружно ответили друзья.
— Надеюсь, никто, никому, ничего еще не рассказал о ваших подвигах? — внимательно смотря каждому в глаза, спросил Витька.
— Нет, нет… — обиженно произнесли ребята.
— Тогда слушайте меня внимательно, прошу вас, очень внимательно. Во-первых, все трофеи отдали Ваське, ничего не утаили?
— Все, все, только мы вчера… мы с Серегой по шоколадке съели, а так все отдали, — виноватым голосом прошипел Пашка.
— Ну хорошо. Не хочу никого пугать, нагонять страх на вас и наводить тень на плетень. Вы, впрочем, и сами с усами, ребятки большие, взрослые, должны понимать. За ваши деяния или так называемые похождения вам от государства полагается по три года колонии на каждого. Правда, это тем, кому исполнилось 14 лет, ну а кому нет, вот за них будут сидеть на зоне либо отец, либо мать — доходчиво я объясняю?
— Да, понятно, — ответил за всех Васька.
— Так, дальше. Я так понимаю, никто добровольно сидеть не хочет. Или, может, есть такие? – он опять внимательно оглядел лица маленьких воришек, переводя взгляд с одного на другого. Лица подельников были сосредоточены и внимательны. — Если есть, желающие, — надавил он на слово «желающие» и, выдержав паузу, продолжил: — я ему с большим удовольствием расскажу, что нужно сделать, чтобы попасть на зону... как можно быстрее. Поднимите руку, кто хочет в тюрьму? – вновь он выделил слово «тюрьма». Он, приостановив свою убийственную речь, снова внимательно посмотрел на каждого. Его жутко-убийственные слова, похоже, возымели действие, в глазах у слушателей читался страх и тревога. Они стояли и смотрели на Витьку с вытянутыми лицами и широко открытыми глазами. Каждый думал в это время о своем.
— Ты это серьезно? – первый вышел из оцепенения Васька.
— Да, серьезно, и серьезней не бывает, в данном случае лучше перебздеть, чем недобздеть, — угрюмо пошутил Витька, — наше с вами детство может не сегодня - завтра закончиться, — смотря поверх Васьки, твердо продолжил он.
— Ладно, я постараюсь вытащить вас из этой поганой ситуации. Правда, есть два условия: первое и главное, если вы согласны, и второе, если будете исполнять в точности мои указания?! — он опять посмотрел на всех и добавил, — все согласны?
— Да…да…да… — эхом понеслось по стройке в такт торопливых кивков товарищей.
— Хорошо, теперь что вы должны делать или, правильней сказать, чего вы не должны делать? Во-первых, вы не должны никому никогда, ни при каких обстоятельствах, ни друзьям, ни знакомым, ни братьям, ни сестрам, ни мамам, ни папам рассказывать о случившемся. Между собой — это тоже желательно не вспоминать и не обсуждать, поскольку и у стен бывают уши. Во-вторых, вы не должны будете пользоваться всем, что вы взяли из этого злосчастного киоска, в течение полугода. В-третьих, если вас, кого-то, при каких-либо обстоятельствах, все-таки заметут, отрицайте все. Ну а если прижмут и не будет возможности отпереться, берите все на себя, мол, сделал все один, сам, никого не видел — меньше дадут и ваши товарищи не пострадают.
— Да, вот еще что, если вы выполните все эти условия, я убежден, что никто из вас не сядет и не подвергнется суровой каре народа... и суда… Это, надеюсь, всем понятно или что-то не дошло? Серега, Паша, все понятно?
— Да, все. Мы и не думали, не гадали, что это так серьезно, мы же пошутили, — ответил за всех Сергей.
— Ваши шутки могут очень дорого обойтись для всех нас.
— Витька, а с этим что делать? — показывая на сумку, спросил Васька.
— Это мы с тобой спрячем подальше.
— На этом все, расходитесь по одному, — подытожил разговор Витька.
Компания словно заговорщики начала расходиться, сначала Серега, потом Пашка. А Витька и Васька еще остались.
— Это мы с тобой спрячем в одном надежном месте, в школьном колодце, у меня там есть один тайник. Я о нем никому не рассказывал.
Через какое-то время они уже стояли возле тяжелой крышки колодца. Поднатужившись, они с трудом сдвинули ее, Витька спустился вниз, повозившись несколько минут, сложил там имеющееся добро и вылез наружу.
— Витька, а Витька, откуда ты все знаешь?
— Это ты про что? – посмотрел он на него с любопытством.
— Про милицию и про законы, да и вообще.
— Да так, Васек, книги читаю, с некоторыми ребятами разговаривал, кто уже сидел, рассказывали всякое, — криво усмехнувшись, уклончиво ответил Витька.
Строгое выполнение Витькиных инструкций предопределило исход дела. Информация об ограблении, а точнее, о том, кто в вечернее время совершил налет на киоск, не просочилась никуда и не дошла до ушей правоохранительных органов. Вследствие чего дело, обозначенное «висяком», было благополучно отправлено в архив. Мальчишки не пострадали, но после этого случая в подобных ситуациях ребята доверяли только Витьке. А Васек проникся к другу еще большим уважением и относился теперь к Витькиному увлечению книгами и литературой, привитыми в свое время замечательной девушкой Еленой, с пониманием и каким-то трепетом. Витькины знания, его умение выбрать самое важное и самое главное, стали определяющими. Витька же расценил благополучно минувшие для всех события как удачу и везение, не более того, но разубеждать ни в чем никого не стал, да и не хотел. Пронесло, так пронесло, ну и слава Богу.