Еще чего! Хватит уже, наговорились.
Долго думала, что и как написать. В итоге остановилась на лаконичном:
«Мы уже все обсудили. Не вижу необходимости встречаться»
Надо сказать, ей вполне хватило разговора при расставании. Чего только она не наслушалась! В принципе, Виктор и раньше транслировал свои убеждения и размышлизмы во внешний мир, не стесняясь. Но в последний их разговор все это было в концентрированном, так сказать, виде. Если отбросить лирику и оставить суть, основные тезисы были таковы:
«У тебя сложный возраст – мужчины и до 80 еще ого-то, а женщины после 35 уже почти в климаксе, поэтому ты истеришь на пустом месте, чувствуя, что поезд уходит»
«В отличие от большинства мужчин, я правильно воспитан, поэтому жить со мной большая честь и удовольствие для каждой женщины»
«Кому ты нужна – возраст предпенсионный, разговариваешь с акцентом, работы здесь тебе не найти. А в России вообще нездоровая криминальная обстановка, куда ты там пойдешь?»
«Запустим франшизу, озолотимся, купишь дом в пригороде, маму привезешь сюда. Да и собаку можно завести».
Речь, конечно, была очень пространной и длилась без малого два часа, слова были использованы иные, но смысл был именно таков – сначала Виктор живописал никчемность Олеси отдельно от себя любимого, а затем расписывал феерические перспективы будущего обогащения и счастливой личной жизни.
В общем, ничего нового она тогда не услышала. Не услышит и теперь.
Какая тишина! Только дождь шумит за окном. Лязгнула железная дверь подъезда, загудел лифт. Наверное, собачник с прогулки домой возвращается.
Дома было довольно прохладно, Олеся поежилась, плотнее запахнулась в шерстяной плед и включила ноутбук. Приступать к поискам новой работы было рановато – с таким украшением на лице вряд ли она пройдет удачно хоть одно собеседование. Но посмотреть, на что можно рассчитывать, все же стоило.
Прокрутив несколько страниц сайта, Олеся расстроилась – вариантов было много, только вот большинство из них были уже старые – в некоторые места Олеся уже отправляла свои резюме ранее.
Снова загудел лифт. В этом доме он был старый, еще с закрывающейся решеткой, словом - раритет. Поэтому, когда кто-то решал воспользоваться услугами этого динозавра, в курсе был весь подъезд.
Лифт остановился на Олесином этаже. А затем раздался долгий звук дверного звонка. Раздражающий и громкий. Не иначе, курьер с заказом пожаловал. Взглянув еще раз на себя в зеркало и вздохнув, она отправилась открывать дверь. В конце концов, какое ей дело то того, что подумает чужой человек?
Отодвинув щеколду и повернув замок, Олеся распахнула дверь.
И тут же застыла на пороге от изумления. Никакого курьера за дверью не было.
Но зато присутствовал сам Александр мать его Евгеньевич. Собственной персоной.
8.1
От него пахло дождем и осенними горькими листьями – так пахнет лес в октябре. Так пахла их юность на окраине города, где за панельными девятиэтажками стеной стоял нетронутый еще лес. Наверное, это разум играет с ней злые шутки, но Олеся так явственно ощутила этот аромат, что замешкалась и не успела захлопнуть дверь перед носом незваного гостя.
Между тем гость, ничуть не смущаясь, уверенно отодвинул Олесю в сторону и шагнул в крохотную прихожую, заняв практически все свободное пространство.
Олесе ничего не оставалось, кроме как прикрыть дверь, чтобы любопытные соседи не стали свидетелями разборок.
- Ты почему вчера меня не дождалась?
- А должна была?
- Я же сказал, что отвезу тебя, что непонятного?
- Мало ли что ты сказал. Это все, что тебе хотелось узнать? Если так, то не задерживаю.
- Алиса…
- Я не Алиса. Я Олеся.
- Хорошо, Олеся. Ты в больнице была?
- Слушай, ну тебе-то какая разница?
- Как это какая? Ты вроде как у меня работаешь…
- Уже не работаю, Александр Евгеньевич. Я уволилась. За трудовой книжкой приду, как только синяк пройдет.
- За какой еще трудовой книжкой? Кто тебе разрешил уволиться? – Сашка цедил слова, а его ноздри раздувались от едва сдерживаемого раздражения, но Олесе было все равно. Ей хотелось спать, и чтобы неделю никто не беспокоил. А там глядишь, и это «украшение» с лица спадет, можно будет в люди выйти.