Так и есть – Сашка сидел за кухонным столом и что-то строчил в телефоне.
- Ты зачем встала? Тебе было велено лежать.
- Не могу я лежать, я есть хочу. А ты чего здесь? Кстати, сколько я тебе за доктора должна?
- Обалдела совсем? Еще я за это деньги не брал…
- И все-таки? Мы с тобой не друзья и не родственники, чтобы я у тебя одалживалась.
- Нисколько. Тёмыч мне должен, вот и приехал.
- Так это он тебе должен, не мне…
- Так, стоп! Я никаких денег за это не возьму, поняла? Считай, что это оплаченный больничный.
- Так я у вас больше не работаю.
- Во-первых, тебя еще никто не уволил. Во-вторых, даже если бы уволил, мы бы все равно должны были оплатить тебе больничный, раз уж ты новую работу еще не нашла.
Вообще-то справедливо. К тому же, Олеся не в том финансовом положении, чтобы от оплаченного больничного отказываться. Ладно, с этим она еще разберется. Все посчитает и учтет до копеечки, чтобы Сашке ничего не задолжать. А то, ишь ты! Нашел содержанку!
Вообще-то отчасти это утверждение было верным, то только в последние пару лет и то – не по Олесиной вине. Несколько проектов Виктора так и не «встали на ноги» - хостел в Таллинне и агентство недвижимости в Риге. В хостеле Олесе приходилось работать, как обычно, за троих – за администратора, за уборщицу, за управляющего. О зарплате она и не мечтала, рассчитывая на то, что когда-нибудь заведение начнет приносить прибыль, а она, соответственно, начнет получать хоть какие-то деньги. Пока этого не произошло, средства на продукты выделял Виктор, он же оплачивал коммуналку. Впрочем, даже при этих условиях назвать Олесю содержанкой было сложно – все-таки она работала, пусть и без зарплаты.
Еще пару часов назад она выгнала бы Александра мать его Евгеньевича вон без зазрения совести. А теперь мешал тот факт, что он проявил некоторое участие к судьбе приболевшего персонала. Как-то неловко сейчас было посылать его в пеший эротический тур.
- Ты готовить что ли собралась? – удивленно поинтересовался Сашка, увидев, как Олеся достает из холодильника курятину и несколько картофелин.
- Разумеется, или ты считаешь, что мне полезно голодать?
- Засунь все это обратно, я доставку еды заказал. Жрать охота прямо зверски.
Олеся не стала спорить, на споры не было сил – она чувствовала, что усталость снова накатывает, как множество раз за последние месяцы. Сев на табуретку и прислонившись спиной к прохладной стене, она прикрыла глаза.
- Эй, Алиска! Тебе плохо что ли опять?!!
- Чего орёшь-то? Все нормально со мной, просто устала немного, вот и все.
- Ага, устала она. Завтра в клинику с утра поедем, на анализы. Если Темыч прав, останешься там. Ты себя в зеркало видела? Бледная как поганка. На вот, чаю пока попей.
Олеся открыла глаза и увидела перед собой на столе кружку с крепким чаем. Отхлебнула. Крепкий сладкий чай нектаром полился внутрь, возвращая силы и аппетит.
Раздался звонок и Сашка пошел открывать дверь.
Как так получилось, что человек, исчезнувший из ее жизни двадцать лет назад, сейчас сидит на ее кухне и распоряжается ее жизнью?
9.1
Больница оказалась вполне приличной, хоть и муниципальной – палаты были двухместные, с отдельным санузлом и душем. Палата была, конечно, платной – об этом Олеся успела узнать у своей соседки – полненькой приятной женщины с южным говором. Впрочем, сразу было ясно, что бесплатно в таких больничных «хоромах» никто бы Олесю не разместил. Интересно, сколько стоит сие удовольствие?
Сашка привез ее сюда несколько дней назад, сдал на руки доктору – тому самому, что приезжал накануне к Олесе домой. После всех анализов стало ясно, что у Олеси действительно дефицит железа, причем нехватка этого вещества в организме наблюдалась, по словам доктора, просто катастрофическая.
И конечно, ее сразу же «упекли» в стационар. Да она и не сопротивлялась – то того ее напугал внезапный обморок. Представив, что это могло бы случиться в иных обстоятельствах – скажем, при переходе через улицу, или на работе, или в метро, Олеся невольно вздрагивала. А если зимой на улице? Она будет лежать, а людская толпа будет огибать ее жалкое тельце, лежащее в луже подтаявшего снега, полагая, что она попросту пьяна. «Такая молодая и уже алкашка» - вот что скажут о ней незнакомые люди. Наверное. Может, и найдется кто-то неравнодушный – вызовет «скорую», но сколько ей придется перед этим поваляться?