- Час от часу не легче! И что прикажешь мне делать? Бежать из города?
- Поздно, Алиска, поздно. Я не знаю, что в головушке у моего бедного друга, но вполне допускаю, что он может отправиться за тобой. Скорее всего, у него уже есть и адрес твой прописки. К тому же, стоит ли из-за этого терять возможность осесть в этом городе? Сама подумай.
- Предлагаешь мне его убить, раз я хочу остаться в Петербурге? Типа «останется только один»? Так я не горец, мечом махать не умею. Господи, и угораздило же меня попасть именно в ваше злачное заведение!
- А вот тут мы плавно подходим к хорошей новости. Если Димыч узнает, что ты со мной, то, скорее всего, он от тебя отстанет. Во всяком случае, на то время, пока ты будешь моей. А там, глядишь, и вообще на кого-нибудь другого перекинется.
- Что?!!! Ты считаешь себя хорошей новостью?!!! Вынуждена тебя огорчить – вы двое друг друга стоите! Так что это две плохих новости, Звягинцев.
Сашка как-то резко помрачнел, встал из-за стола и подошел к окну.
Олеся смотрела на его напряженную спину и чувствовала, что чем-то разозлила мужчину, но не могла понять чем. Да и фиг с ним! Тоже мне, кисейная барышня!
Вдруг Звягинцев резко развернулся и произнес, уставившись на Олесю злым взглядом.
- В общем, так, Алиска. У тебя только два варианта теперь – или он или я. Выбирать тебе. Если выберешь его, я умываю руки и в твою судьбу больше не вмешиваюсь.
13.1
- Ой, Олеся, и в кого ты у нас такая красавица уродилась? Мы-то с отцом вроде бы обычные, рабоче-крестьянская косточка. А ты вон какая гибкая да высокая! Еще и рыжая к тому же. Хорошо, что у отца двоюродный дед тоже рыжий, а не то пенял бы мне, отчего дочка не в его породу.
Мама расчесывала Олесины рыжие кудри и, как водится, по-доброму насмешничала. В детстве мама с папой Олесю иначе чем «апельсинка» и не называли.
- Ой, дочка, наплачутся пацаны с тобой, будешь их штабелями укладывать. Смотри-ка, мать, какая красавица у нас получилась. А может, еще одну такую апельсинку сделаем? Или мальчишечку, будет у нас с тобой комплект!
- Сбрендил совсем, при дочке такое говорить!
- А что такого я сказал? Это ж здорово – иметь братика или сестричку, правда же, Апельсинка?
Олеся радостно кивала. Ей бы очень хотелось сестричку, она бы ее всему-всему научила – кататься на двухколесном «Олимпике, плести самые красивые венки из ярко-желтых майских одуванчиков, прятать «секретики» под зелеными бутылочными стеклами.
Но ни сестренки, ни братика у Олеси так и не появилось – чем старше она становилась, тем больше отдалялись друг от друга родители, мама стала замкнутой и строгой, а отец все чаще пропадал на работе да на рыбалке.
То, что ее красота скорее проклятие, нежели дар небес, Олеся поняла еще в двенадцать лет. Необычные для рыжеволосой девочки черные ресницы и отсутствие россыпи веснушек вкупе с белой кожей и высоким ростом делали девочку объектом пристального интереса со стороны противоположного пола. Благодаря высокому росту в детстве она всегда выглядела чуть старше, чем была на самом деле, а потому раньше, чем одноклассницы ощутила на себе грязные похотливые мужские взгляды. Не раз, возвращаясь из школы домой, она слышала вслед свист и непонятные комментарии от дворовых компаний. Смысл этих комментариев она поняла намного позже, и долго после этого не могла избавиться от ощущения, что ее вываляли в грязи.
Когда ей было четырнадцать, сосед-алкоголик, недавно вышедший из тюрьмы, попытался затащить ее к себе домой. Тогда она уже отлично понимала, зачем. Время было обеденное, квартиры в основном стояли пустые – все взрослые были на работе в это время, поэтому кричать было бесполезно. К счастью, алкаш был настолько пьян, что Олесе удалось его толкнуть так, что он упал. Воспользовавшись этим обстоятельством, Олеся мухой взлетела на свой этаж и заперлась дома. Родителям ничего не рассказала, так как было очень стыдно. Не сказала даже подружке Вальке – почему-то не хотелось, чтобы вообще хоть кто-то знал об этом ее позоре. Но домой с тех пор возвращалась только после того, как заканчивалась первая смена на заводе и все взрослые шли домой. «Опасное» время Олеся пережидала либо в школе, либо в кружке аквариумоводства, в который записалась специально, чтобы не таскаться по улицам.
И вот сейчас у нее было точно такое же ощущение – ее только что снова вываляли в грязи, а она ничего не может с этим поделать.