20.2
***
Вдоволь нагулявшись, вернулись домой.
Домой?
Олеся поймала себя на том, что назвала про себя чужое в общем-то место домом. С чего вдруг? Само собой так получилось.
А впрочем, где он – её дом? Когда-то давно ее дом был там, в маленьком сибирском городке на берегу ленивой речки. А потом… Ни Рига, ни Таллинн ее домом так и не стали. Разумеется, Олесю восхищала средневековая архитектура старых городов, а уж рижский модерн был просто изумителен, особенно после реставрации. Прогулки в центре Риги – вот, пожалуй, то, о чем она всегда вспоминала с удовольствием, вернувшись в Россию.
- Ну что, Алиска, кто первый начнет?
Сашка притащил из кухни вино и закуски, устроился на удобном диване в гостиной перед большим панорамным окном и оттуда насмешливо поглядывал на Олесю.
Та, опасаясь находиться слишком близко, подтащила к столику кресло и уселась в него. До чего странно – во время прогулки, среди людей, рядом с Сашкой было комфортно и совсем не страшно. А теперь, когда они снова наедине, будто что-то изменилось. Возможно, все было бы иначе, если бы Олеся находилась здесь по велению души, а не под давлением обстоятельств.
Кресло оказалось удобным и довольно вместительным – Олеся подтянула ноги под себя и взяла бокал с вином.
- Давай я первая начну.
- Я весь внимание – фыркнул собеседник.
- Давно ты в Петербурге?
- Да уже лет тринадцать как. Когда ты в последний раз была в родных пенатах?
- Давно, точно и не упомню когда.
- Развернутого ответа от тебя не дождешься, да?
- Как и от тебя, - отбрила Олеся.
- Ладно. Ты была замужем?
Олеся замялась. Не то, чтобы она не хотела отвечать, просто не знала, как ответить. Вроде как это был гражданский брак – ведь они с Виктором вели совместный быт, это были фактические семейные отношения на протяжении многих лет. Но юридически никакого гражданского брака вроде как не существует, разве что сожительство?
- Ну… если можно гражданский брак считать браком, то была.
- Рыжик, открою тебе большую тайну: то, что женщины называют гражданским браком, мужчины не называют браком вообще. Мы в этом смысле просты как инфузории: есть обручальное кольцо на пальце, значит замужем. Если кольца нет, значит, женщина совершенно свободна и неважно, что думает она сама по этому поводу. А все вот эти полутона и толерантные определения – это все лирика.
- Но ведь штамп в паспорте и кольцо необязательны для счастья?
- Для счастья, может, и необязательны. Но поверь, Алиска, если мужчина уверен, что женщина его, та самая, то он ей это кольцо на палец нахлобучит как можно раньше, пока не умыкнули, пока она одуматься не успела. Раз он этого не сделал, значит, был не уверен, что она – та самая. Ну или он последний дебил.
- Ну хорошо, а ты?
- Ты вопрос уже задала, сейчас моя очередь,- рассмеялся Звягинцев в ответ на сердито нахмуренные Олесины брови.
Лениво потянулся, добавив ей в бокал вина.
А вино было хорошим – уж в этом Олеся научилась разбираться за свою общепитовскую карьеру. Пока в России работала, всякое случалось – какой только контрафакт не пытались подсунуть ушлые поставщики. Самое противное, что почти всегда это были люди, с которыми деловые отношения выстраивались долгие годы и терять налаженные связи было ох как неприятно. Но приходилось время от времени врубать режим стервы, тут уж ничего не поделаешь.
- Так где твой так называемый гражданский муж?
- Далеко.
- Нет, рыжик, так не пойдет. Давай договоримся – отвечаем на вопросы четко и по существу, окей? Так где, говоришь, твой бывший сожитель?
Олесю резануло это слово – «сожитель». От него веяло чем-то маргинальным, это слово было из криминальных репортажей, коих немерено транслировалось по телевизору, и в которых каждый день то один сожитель другого зарезал, то другой убил. С юридической точки зрения слово правильное, конечно, но вот со всех других сторон мерзковатое какое-то.
- Сейчас, вероятно, где-то в Прибалтике. Такой ответ тебя устроит?
- Ого. Как это ты в нашем медвежьем углу себе прибалта нашла?
- А это, Звягинцев, будет следующий твой вопрос. А сейчас моя очередь.