Опять он про какие-то игрушки! Вроде молод еще, в маразм-то впадать.
Олеся открыла ссылку и сначала не очень-то поняла, что именно видит перед собой. Покрутила смартфон так и сяк, и остолбенела в изумлении – игрушки были явно недетского назначения. Причем, если фаллоимитаторы она еще в состоянии опознать, то назначение всего остального было Олесе столь же понятным, как если бы она увидела, скажем, изделия ракетной промышленности.
Мрак и ужас!
21.2
***
- Алиска, я вернулся! Ты дома?
Олеся юркнула в спальню, стыдясь показаться Сашке на глаза. Вот о чем им сейчас говорить? Спрашивать про вчерашнее стыдно, а у самой Олеси вспомнить события прошедшей ночи так и не получилось.
Звягинцев прошел в ванную, следом раздался шум воды.
Через некоторое время дверь в спальню приоткрылась:
- Вот ты где спряталась! А я уж тебя потерял.
- Привет! Есть хочешь? – спросила Олеся, отводя глаза.
- Не отказался бы. А что у нас есть? Можем, кстати, из ресторана заказать опять.
- Не нужно, я перец фаршированный приготовила.
Олеся разогревала ужин и спиной чувствовала Сашкин взгляд. Все ждала, что он первым заговорит о прошлой ночи, но он молчал.
- Саш…
- Что? – мужчина вопросительно взглянул на Олесю.
- Насчет вчерашнего…
- Ах, да! Сегодня мы с тобой только вдвоем, надеюсь, ты не против?
- Нет, конечно! То есть я не то хотела сказать… Я спросить хотела…
Звягинцев выжидающе смотрел на неё, насмешливо изогнув правую бровь.
- Ну не могла я вчера в таком участвовать!
- Ну не могла так не могла, - фыркнул Сашка.
- Что?!! Что это значит?
- Олеська, ну неужели ты думаешь, что я бы стал делиться своей любовницей с какой-то шлюхой? Неважно, мужчина это или женщина? Я еще пока в своем уме.
- Значит, это все неправда? Это шутка такая дурацкая?!
- Нормальная шутка. Или тебе хотелось бы, чтобы все это было правдой?
- Да упаси Боже! А соседи? Что с соседями?
- Да ничего, рыжик. Ты вчера просто вырубилась, и все. Я отнес тебя в спальню.
- И ничего не было?
- Смотря что ты имеешь в виду.
- Ну… между нами…?
- Некрофилией не страдаю. Предпочитаю, чтобы партнерша была в сознании и шевелилась во время секса.
Олеся выдохнула с облегчением. Слава Богу, ни в какой позорной оргии она вчера не участвовала, соседям ущерба не наносила. Правда, напилась как не пойми кто…
- Совершенно не понимаю, с чего вдруг у меня такая реакция на алкоголь.
Сашка вдруг расхохотался.
- Да уж, рыжик, и я не понимаю. Вино это коварное, конечно, но чтобы так… Я, честно говоря, рассчитывал на приятный вечер, а вышло вон что. Кстати, ты игрушки смотрела?
Олеся залилась краской до корней волос.
- Вижу, что смотрела. Выбрала что-нибудь?
Звягинцев явно издевался, при этом методично уничтожая уже третий фаршированный перец. В какой-то момент женщина поймала себя на мысли, что ей импонирует Сашкин аппетит – Олесина стряпня ему понравилась, и это было приятно.
- С ума сошел, Звягинцев? Во-первых, я в этом ни черта не понимаю. А во-вторых, мы не договаривались, что ты будешь использовать на мне все эти штуки!
- Все, конечно, не буду, я же не садист. А вот кое-что можно будет попробовать потом.
Слово «потом» обнадеживало, отодвигая непонятные экзекуции куда-то в неопределенные дали. Еще неизвестно, что потом будет – может, к тому времени Олесе удастся найти иной выход из создавшейся ситуации.
После ужина Звягинцев отправился в душ, а Олеся решила помыть посуду. Намыливая губкой тарелку, она размышляла о том, что сегодняшний вечер определенно должен закончиться сексом. Вообще, она удивлялась Сашкиной выдержке – после того инцидента в подсобке она ожидала ежедневного унизительного почти скотского совокупления, но Звягинцев, казалось, немного оттаял и уже не пугал ее так, как раньше.
Временами он даже был похож на того Сашку из далекой юности, что оставил в Олесиной душе рану. Рана эта, казалось, давно зарубцевалась и ныла только на погоду, точнее на определенные события или места. Возможно, это было одной из причин, по которым Олеся не любила бывать в родном городе – старенькая пятиэтажка, беседка во дворе, заросший сиренью школьный двор, ленивая речушка напоминали ей о тех чудесных днях, когда они с Сашкой строили планы и отдавались друг другу так неосторожно и лихорадочно, как могут только влюбленные.