Семейная жизнь – это совместный проект двух людей, в который каждый инвестирует столько, сколько считает нужным. По Олесиным наблюдениям, именно женщины обычно вкладывались на все сто, жертвуя личным временем, карьерой, увлечениями, друзьями и даже родственниками. Мужчины действовали гораздо осторожнее, всегда оставляя за собой лазейку – их работа, друзья и увлечения, как правило, всегда оставались при них. Поэтому в случае развода мужчины чаще всего продолжали жить, как ни в чем не бывало, а женщины переживали настоящую катастрофу, ибо в сорок лет оказаться без денег, профессии, друзей и жилья, с родственниками, которые не очень-то тебе и рады, такое себе удовольствие.
Решив, что обольщаться насчет Звягинцева не стоит, Олеся снова зашла в спальню. Подойдя к постели и положив ладонь Сашке на лоб, она вздрогнула – температура явно превышала допустимую норму.
23.2
***
Всю ночь Сашка пребывал в полубредовом состоянии. Он засыпал на короткое время, снова просыпался и требовал Олесю к себе. Когда действие жаропонижающего прошло, возле Звягинцева можно было смело раскладывать носки на просушку – от него несло жаром, словно от печки.
Вспомнив, что на кухне в шкафчике есть уксус, Олеся приготовила раствор для обтираний и время от времени обтирала Сашку этим раствором.
Пока больной бредил, женщина узнала о себе много нового и интересного. Звягинцев был на удивление щедр в эпитетах, причем спектр этих эпитетов оказался весьма широк – от расчетливой суки до «лисёнка». Она не знала, что и думать. Слышала, что у людей с очень высокой температурой наблюдается спутанность сознания, наверное, это она и есть.
К утру Олеся кое-как заставила мужчину проглотить еще пару таблеток жаропонижающего, с облегчением через полчаса обнаружив, что температура снизилась до 38. Тридцать восемь – это не страшно, с этим можно жить. Понаблюдав еще полчасика за тем, как Звягинцев спит, Олеся поняла, что через пару минут просто вырубится.
Она осторожно легла рядом с Сашкой, стараясь его не потревожить, накрылась одеялом и тут же уснула.
Разбудил ее телефонный звонок.
Спросонья Олеся не поняла, что это за звук. Сначала ринулась в прихожую, полагая, что звонят в двери. Потом поняла, что пронзительная трель доносится из спальни. Черт! Кого черти с утра пораньше надоумили телефоном баловаться? Не дай Бог Сашку разбудят.
Трелью надрывался телефон Звягинцева на тумбочке. Взглянув на экран, Олеся увидела тюнингованное во всех стратегически важных местах личико Сашкиной невесты. Досадливо нажала на «отбой», чтобы наконец-то избавиться от раздражающего рингтона.
- Кто там?
Саша заворочался, скидывая с себя одеяло.
- Невеста твоя звонила. Беспокоится, наверное.
- Ага… Олесь, пить охота…
- Сейчас принесу, потерпи. Заодно и таблетки выпьешь, уже время подошло.
Приготовив лекарства и клюквенный морс, Олеся вернулась в спальню.
И не поверила своим глазам – Звягинцева в постели не было, зато в душе шумела вода.
Поставив все на тумбочку рядом с кроватью, она метнулась в ванную, благо, что та не была закрыта.
Сашка стоял под душем, вяло намыливая плечи гелем для душа. Без сомнения, это давалось ему непросто – движения были замедленные, каждые несколько секунд он устало опускал руки и прислонялся к стенке душевой кабины.
- Звягинцев! Ты дурак совсем, что ли? Тебе доктор вчера постельный режим прописал. Ты нахрена в душ полез?
- Алиска, не шуми, и так башка болит. Я сейчас быстро сполоснусь, а то потный весь, аж самому противно…
- Так это же хорошо! После температуры так и должно быть. А ну марш в постель!
- Есть, мой генерал!
Смыв с себя пену, Сашка тяжело выбрался из душа и потопал в спальню.
- Подожди-ка, я постель перестелю…
Сменив белье, Олеся заставила безответственного пациента улечься обратно, без малейших проблесков сочувствия скормила ему все положенные таблетки и поинтересовалась:
- Ты как вообще?
- Да нормально вроде, башка только пустая, звенит в ней как будто…