- Раз не хочешь скорпионов, давай фруктов возьмем.
Взяв нечто, напоминавшее фруктовый засахаренный шашлык, они вышли из толпы на боковую улицу и оказались в небольшом скверике. Устроившись на скамейке под деревом, Олеся с осторожностью потянула зубами первый кусочек фруктового «шашлыка».
- Ну и как? – Звягинцев с интересом смотрел то на Олесю, то на свой «деликатес».
- Вкусно, попробуй сам.
Олеся с интересом вертела головой по сторонам. Жизнь в столице Поднебесной кипела – неподалеку группа из двадцати китайских пенсионеров в салатовых ветровках занималась тайцзицюань с тренером. Плавные движения и улыбки на лицах заставляли прохожих с улыбкой останавливаться и смотреть, а некоторые спешили присоединиться к веселой группе. К тому моменту, как были съедены «шашлыки», в группе прибавилось еще человек десять, не меньше.
- Ну что, пойдем дальше?
Они отправились дальше, через сквер. Вечер был теплым и ясным – температура опустилась до 17 по Цельсию, поэтому в гуляющих недостатка не было.
Еще не раз они встречали группы пенсионеров, увлеченно предававшихся разным видам досуга – были и спортсмены, и певцы, и шахматисты. В отличие от российских пенсионеров, китайские явно предпочитали коллективный хорошо организованный досуг.
В сквере кого только не было – светлокожие европейцы, темнокожие то ли африканцы то ли тоже европейцы, азиаты, арабы в традиционных костюмах.
- Здесь, в Пекине, к иностранцам давно привыкли, туристов много. В Шанхае их, кажется, еще больше. Жаль, что времени недостаточно, мы бы с тобой на какой-нибудь китайский курорт рванули.
- Хайнань? – поинтересовалась Олеся.
- Можно и на Хайнань, там в октябре-ноябре лето практически. Я там не был, одному скучно – что там делать одному?
Олеся было жутко интересно, почему он не хотел взять с собой свою невесту, но она прикусила язычок. Зачем портить такой чудесный вечер?
Внезапно Сашка резко притянул Олесю к себе – мимо промчался курьер на электросамокате, с небывалой ловкостью маневрируя среди толпы.
Каждый раз, оказываясь слишком близко к Звягинцеву, Олеся словно попадала в какой-то своеобразный кокон из тепла, ощущений, запаха. У нее отсутствовал иммунитет против редких проявлений нежности – настолько это явление было непривычным в Олесиной жизни.
Со Звягинцевым было чертовски сложно – в постели он был то груб, то нежен, но в остальном Олеся не могла не отметить его постоянную заботу о ней даже в мелочах. Сашку интересовало все - чем она занималась, поела ли, достаточно ли тепло оделась. Стоило ей однажды вернуться домой в чуть промокших ботинках, Сашка тут же сгреб ее в охапку и потащил в обувной магазин.
И тем острее она чувствовала разницу, когда он вновь становился демонстративно отчужденным. Он словно никак не мог решить, как ему относиться к ней, к Олесе.
Сначала она думала, что нарвалась еще на одного такого же перверзного нарцисса, как Виктор. Но потом, пораскинув мозгами, поняла, что симптомы не те - Сашка никогда не пытался ее унасекомить в мелочах, не третировал за мелкие промахи, не разливался часами в рассказах о себе любимом.
Нет, за его странным нелогичным поведением явно стояло что-то другое, но что это было, Олеся не могла понять. Вроде бы она ничего плохого Сашке не сделала, ведь так?
Вдыхая снова ставший родным и привычным запах, кутаясь в нем, как в одеяле, Олеся вновь ругала себя за слабость – нельзя привыкать, нельзя привязываться. Она – временное явление в жизни Александра мать его Евгеньевича, а значит, надо быть как можно более равнодушной, не давать эмоциям брать верх над разумом.
Она неохотно отстранилась от своего спутника.
Олеся рассматривала вывески, с удовольствием отмечая, что многие из иероглифов ей хорошо знакомы. Сложности возникали только с теми надписями, что были выполнены в каком-нибудь особенно вычурном каллиграфическом стиле.
- Есть хочешь?
- Так мы вроде в гостинице можем в ресторан пойти?
- В гостинице всегда успеем, пошли в народ…
В ближайшем ресторанчике оказалось довольно людно, но столик для гостей таки нашелся.