-Сука! - сорвался вперед первый ватажник.
Я чуть сместился, подхватывая враждебную руку, доработал корпусом поворот и противника придавило к брусчатке. Тюкнули коленца о твердь, а я уже позади мяса, которому лезвие собственного ножа воткнулось чуть левее кадыка.
Мужик дернулся, округлил глаза и рот, начиная тянуть истеричную гласную.
Толпа враз примолкла, точно отключили звук. Сема с напарником выпучились и застыли в согбенной позе, отведя ножи для несостоявшегося броска.
Помолчали секунду и только посмертное «о-о-о» колыхалось меж стен.
-Может поможете товарищу? - спросил я с любопытством. - А то он вроде как отбывает.
-Стой! - дернул Семен подельника. Кой-какая чуйка и опыт у Гвоздя присутствовали.
-Да он же Федьку... возмутился ватажник.
-Стой, бля!!
И все же любители, раз тратят время на вербальное. Я толчком швырнул дергавшееся тело вперед и мясной снаряд, рассыпая красную капель, вошел в спорщиков. А следом прибыла сталь. Два удара первому – в подмышку и восходящий по яремной, и бросок в дернувшийся силуэт второго - чисто сбить маневр.
Ватажник замесил ногами, стремясь удержать равновесие, но от лезвия таки уклонился. Молодца, навык присутствует. Но инициативу он уже потерял и второй нож отмашкой прошелся ему по глазам. Короткий пинок под колени поставил тело в просящую позицию.
Гвардии-старшина Бур чуть склонил голову на бок, сохраняя постное выражение лица.
-Крыса! – протянул я руку.
Малюта тускло блеснул, воспарив, и удобно лег в ладонь. Ударил почти без замаха - на выплеске. Голова Семы соскользнула с шеи и несвежим кочанчиком ткнулась в тротуар. Рядом ватным мешком прилегло тело.
Я пинком отправил черепушку в сторону двоих бледных гопарей:
-Благо!
И тишина.
Спустя мгновение Бур опомнился и приблизился, объявив равнодушно:
-Правда определена. - Он перевел взгляд на уцелевших подельников Гвоздя: - Трупы убрать, даю полчаса, не уложитесь - штраф. За дачу ложных показаний назначен штраф. На уплату час. Выполнять.
Зеваки рассосались точно по волшебству - мгновение и все уже в повседневных делах, точно не они минуту назад скандировали, взывая к святому жупелу благонадежности. Ватажники побитыми зверьками подхватили тела сподвижников и натужно поволокли по улице, оставляя на камнях красные мазки.
-Вижу красное, - фыркнул им вдогонку Бур.
-Да, да, да, уберем, - послышался ответный писк. И никаких признаков альфа-самцов. Гвардия сказала свое слово.
Черный с интересом оглядел меня, пока я передавал Малюту владелице, мазнул взглядом по команде и прищурился:
-Знал, что не ошибся. - Он помолчал. Искры льда в глубине карих глаз мне не понравились. Не простой товарищ, как могло показаться сперва. - Ты ведь понимаешь, чья это улица?
-Хочешь что-то предложить? - спросил я холодно. Адреналин отступил, возвращая привычную злость.
Один из юнцов патрульных дернулся.
-Хо, - осклабился Бур. - Креститель ушел, Гвоздь Забей ушел, а дело делать надо. Но, сдается, вы мне походите.
-Рады помочь гвардии, - ответил дежурно.
Гвардии-старшина махнул рукой, и патруль удалился, порождая волну тишины там, где проходил. Это уже не страх, а тупо инстинкт самосохранения. Полагаю, роль Бура в местном гадюшнике стоит пометить жирным вопросом. Плюсом, сильно сомневаюсь, что он единолично держит все поводки.
-Не нравится он мне, - поделился сомнениями задумчивый Замес.
Смена стояла перед домом, как в выставочном ряду. Иногда бойцы плохо чувствуют момент, признаю. Вздохнув, я кивнул на дверь:
-Ушли с улицы. Дел по горло, времени в обрез.
Нервы чуть пошаливают в виду смутных перспектив, намеченных черным. Куда макнут смену и насколько дело будет добровольным, оставалось только гадать. А поскольку гадания нахер, ударим трудотерапией по серости будней.
Во дворе уже мялся Шибзик в сопровождении однорукого худого мужика. На удивление, человече выглядел почти опрятно, без признаков явной маргинальности. Помят, пожеван, изможден и бит, но искорка воли еще тлеет. Он отодвинул пацана и шагнул мне навстречу. На большее его не хватило - так и замер, приоткрыв рот и позабыв слова.
-Жрать хочешь? - спросил я ровно. Потер ребро ладони с мазком крови.