— Не заметил никаких нарушений.
— Хотите, вам покажу? — Деркач пожал плечами. Сатаев поводил по планшету пальцем, стукнул, повернул экран к Сергею. — Вот. Полистайте. Это он присылал своей матери.
Мерзость. Много фотографий. На всех Крис — менялась причёска, антураж, но везде он трахается с мужиками: голый верхом, кто-то голый на нём, крупным планом он отсасывает, сидит без штанов у кого-то на коленях, улыбается в камеру… Улыбается нагло, цинично, кое-где пьяно. Деркач не досмотрел, вернул планшет.
— Вы считаете, это нормально?
— Почему эти фотографии у вас?
— Мне пришлось узнать о Кристофе всё. Тем более что сейчас он шлёт эти фотографии мне. И подписывает: «Наебнул тебя?» Пардон. С перерывами мы гоняемся за ним три года.
— Ловили и в психушку сдавали?
— Что вы! Я хотел, чтобы он у нас работал. Нам очень нужны спецы его уровня. Если бы он хотел, то мог бы вести нормальную жизнь, за ним бы работодатели гонялись, несмотря на то что он даже школу не окончил.
— Я не пойму только, а почему вы стали его объектом? Мало ли банкиров?
Сатаев опустил взгляд, не торопился отвечать. Деркач рассматривал банкира. Супер-пупер брендовый костюм, пепельные густые волосы волной, строен, тонкие пальцы, тяжёлые часы, чист и свеж, хотя и небрит. Видимо, всю ночь искал Криса.
— Хорошо. Я вам скажу, — решился Кирилл Олегович. — Крис в меня был влюблён. А я не гей, я не влюблён. Вот и вся мотивация.
— Э-э-э… — Деркач вдруг сразу поверил и не нашёлся что сказать. «Мне одного хватит… На всю жизнь», — вспомнил он полуночный шёпот Криса. Да и банкир Кирилл был удивительно притягателен. Интеллигентные манеры, спокойное лицо, никаких обвинений и высокомерия, рассудителен и миролюбив. Деркач поверил, что в такого можно влюбиться.
— Сергей, я вас прошу. Если Крис объявится рядом с вами ещё раз, позвоните мне. Я не хочу ему зла. Я хочу ему помочь, он погибнет на улице. Договорились? — Сатаев протянул свою визитку. Деркач взял карточку, повертел в руках, но обещать не торопился. Он вообще был неторопливый, не то чтобы тормоз, это сознательная позиция такая: не спешить со словами, чтобы не разочаровываться в себе самом. — Он никаким образом не дал знать, куда направился сейчас? — Сергей помотал головой. — И не обещал с вами ещё раз встретиться?
— Нет. Он мне сказал: «Меньше знаешь — лучше спишь». Так что… вряд ли я могу вам помочь.
— Ясно. До свидания. Надеюсь всё-таки на вашу помощь. Звоните.
Кирилл Олегович (хотя он, должно быть, моложе Деркача, чтоб его по отчеству называть) подхватил пальто, шарф и ринулся вон. Провожать его никто не стал. Через минуту в комнату заглянула Ленка. Уже накрашенная на оба глаза, благоухающая нелюбимым запахом. Села рядом с мужем.
— Нехилый мужчинка, — прокомметнировала она.
— Тебя не тронули?
— Пф-ф-ф… Меня? Да я тут разоралась, как блажная. Кто меня тронет? Кому я нужна? Они были вежливы и тактичны. Только в золотых очках, с бобриком на голове возгудал. А ты вправду за меня испугался?
— Угу, — как-то равнодушно ответил Сергей.
— И где ты был? С этим мальчишкой же в пирсинге?
— С ним. Сначала в клубе, в центре. Потом к его знакомому поехали.
— Мальчонка что-то натворил?
— Похоже на то, что он обрушил систему банковской безопасности.
Ленка присвистнула.
— А ты веришь этому мэну со шрамом?
— Не знаю, кому верить. А ты, что ли, подслушивала?
— Канеш! Я бы на твоём месте не спешила с выводами. Больно уж он красавчик.
— Не доверяешь красавчикам?
— Нет. Марш переодеваться, а то как бомж!
Ленка больше не расспрашивала. И даже не вспоминала, хотя Деркач был уверен, что ей ужасно любопытно. Но она гордая — ждёт, что с ней начнут советоваться и всё расскажут. А Сергей не советовался.
На час опоздал на работу. Погрузился в реалии нового заказа, но был рассеян. С работы заехал в «Диггер». Лысый мужик не пустил на входе. На вопросы, здесь ли Крис, он пожал плечами.
Пока ехал домой, вглядывался в прохожих, искал зелёную куртку и разноцветные джинсы. Но Криса не было. Его не было много дней. Настолько много, что Деркач вспоминал эту историю как эпизод кино. Почти чёрно-белого, олдскульного и забытого. Но вспоминал.
========== часть 5 ==========
Проект-то был не его, просто Вовка Трубин заболел, а заказчица торопила. Сегодня Деркач увидел её впервые. В принципе, он так и представлял заказчицу-богачку — стервозная милашка, сидящая на деньгах. Красоты восковой, неопределённой, стандартизированной — девчонки-малярши сплетничали, что на этом аккуратном лице несколько пластических хирургов покопались, что дама уже не молодуха. И имя у неё диковинное — Ивон. Те же малярши называли её Ивонка. Ивонку не любили, хотя это даже лишнее — любить заказчиков, никаким контрактом не пропишешь. Но её не любили по-особенному. Она независимо от мужа руководила ремонтом половины дома — комнаты для гостей, детской и соответствующих санузлов. Так вот, её видение перекроенных помещений постоянно менялось: то закруглить арки, то заострить, то нужна пробковая стена, то нет, то потолок одноуровневый, то каскадный… Чёрт-те что!
Наконец, и до Деркача дошла очередь Ивонкиных капризов.
— Вы понимаете, я вчера ночью сюда пришла и поняла, что свет недостаточно розовый. У меня же девочка! И вот эти лампочки-звёздочки хотелось бы по потолку рассеять, чтобы ночью как звёздное сказочное небо!
— Но это невозможно. Нужно совершенно другие лампочки для этого использовать. Это же люстра, она неразборная.
— Нельзя разобрать? — Ивон грустно сдвинула бровки.
— Разобрать можно всё. Но это дизайнерская вещь. Разобрать — значит сломать. Она смотрится очень стильно.
— Вы меня будете стилю учить? Я хочу, чтобы детская выглядела по-детски, а не как дизайнерский салон. Хочу звёздочки!
— Хорошо, я сделаю звёздочки, но люстру портить не будем. Купим простые… Но я вас предупреждаю: потолок буду дырявить. Это не есть хорошо… Да и днём это не будет выглядеть эффектно.
— А можно, чтобы звёздочки были разноцветными?
— Можно. — Деркач устал от её дури.
— Нет, пусть будут все сголуба.
— Давайте это в допсоглашение пропишем, чтобы потом не было претензий.
— Нет, лучше красноватые, потолок же малиновый…
— Хорошо, пусть будут красноватые. Но контракт нужно изменить. Пока там не пропишем — ничего делать не буду! Поймите, продырявлю потолок, его потом не замажешь. Да и дизайнер будет против…
— Плевать на дизайнера! Это мой дом! Моё право! И что значит — делать не будете? Я велю! А в контрактах я не понимаю, мужу вечером скажу, он всё уладит. Когда вы приступите? Уже ведь только ваша работа осталась, да мебель смонтировать…
Начальник Митрич назавтра получил допсоглашения — муж дал добро на звёздочки. Видимо, неведомому мужу было пофиг. Митрич погнал Деркача за светильниками: «Хрустальные, что ли, купи, чтоб их душенька была довольна». Сергею пришлось мотаться по городу в поисках нужных светильников, а ведь у него ещё собственный проект есть. Со звёздами и инструментом он подъехал к Ивонкиному дому только к шести вечера. Разодетая в меха хозяйка стояла на крыльце.
— О! Вы так поздно!
— Я могу просто всё оставить, смонтирую завтра утром.
— Нет-нет! Хочу сегодня! Мы с мужем уезжаем на прэмьеру, на балет, — она так и сказала — через «э». — Аннет с няней. Так что никто не помешает вам, работайте сколько угодно. Все предупреждены. Тем более Гоша с нами уезжает, мужчина в доме — мне спокойней. Уже сегодня ведь готово будет?
— Да, сегодня сделаю. Приятного вечера! — Деркач, не дожидаясь появления мужа и загадочного Гоши, отправился на объект. Он любил работать именно так: один, с музыкой в ушах, не торопясь, чтоб заказчики не толклись и работа была без особых буржуйских вывертов. Сергей бросил куртку на запакованные мебельные панели, включил в плейере любимую музыку и приступил к работе. Ленка тоже сегодня в ночь, кого-то заменяет, так что семейство трудится не покладая рук. Решили откладывать деньги на Европы: то ли в Италию, то ли в Испанию.