Я не хочу ничего чувствовать, но её слова такие искренние, что трудно ничего не почувствовать. Мне нужно отвести взгляд в сторону, потому что то, как она смотрит на меня своими бездонными глазами, заставляя меня чувствовать себя беззащитным. Словно она знает мою слабость, которая гноится внутри меня. Только она не воспринимает это за слабость, так как в её мире она таковой не является. В её мире иметь грёбаное сердце считается нормальным, а в моём за это тебя могут убить.
— Моя была убита. И это место, — я обвожу рукой комнату, — это всё, что у меня осталось. Ты спросила, хочу ли я лучшего для себя. Да, хочу. Хочу быть тем парнем, который заставит заплатить этого грёбаного мудака за всё, что он у меня отнял. Называй меня преступником, если хочешь.
Впервые она не смотрит на меня с абсолютным отвращением, а кивает.
— Я могу это понять, — её голос переходит в шёпот. — Если бы кто-то был виновен в смерти моей матери, я бы тоже хотела отомстить.
Я напряжённо выдыхаю. Не могу этого сделать, ведь это по-настоящему. И совсем не та ситуация, в которой я должен быть. Мне чертовски жаль её. Чёрт! Это последнее, что я должен делать — налаживать с ней связь, разговаривать с ней о наших чёртовых мёртвых матерях.
Её глаза встречаются с моими. Они источают боль, и мой природный инстинкт толкает меня защитить её. Неудивительно, почему Калеб к ней привязался. Что-то есть в ней такое, что заставляет инстинктивно защищать её и заботиться. Чем больше я узнаю её, тем более реальной она становится. Знаю, у неё есть семья, которая переживает за неё, есть жизнь, на которую она тяжело работала. У неё есть мечты, и я разрушу каждую из них. У меня нет выбора. Я могу заработать на азартных играх, но, когда дело доходит до моей жизни, я не рискую. Мой пульс отдаётся в шее, а во рту пересыхает. Я должен сглотнуть и отвести от неё взгляд. Дерьмо. Я должен убраться подальше от неё, пока она не заставила меня жалеть её ещё больше, или хуже — она начнёт жалеть меня.
— Хорошо, полагаю. Посмотрю, что смогу сделать, чтобы вернуть тебя твоему парню, как только он заплатит чёртовы деньги.
Сжимая губы, она снова закрывает рот. Без единого слова я поднимаюсь и иду через комнату. Это дерьмо начинает давить на меня.
Я стою на крыльце, обдумывая всё, когда останавливается грузовик Марни. Он открывает дверь, хватает бумажный пакет для продуктов из кабины грузовика, и посвистывая, не спеша поднимается по лестнице.
— Деньги Смита, — говорит он, протягивая мне пакет. Он тяжёлый, примерно двадцать тысяч. Я бросаю пакет на крыльцо и наклоняюсь над перилами. Он смотрит на меня, склоняя голову на бок.
— Маленький ублюдок не заплатил, я прав?
— Конечно, нет, — я вожу ногтем вдоль выемки на деревянных перилах.
— Ммм, — он потирает щетину большим пальцем. — Уже прошло четыре дня, Джуд. Чего ты ждёшь?
Покачивая головой, я стону.
— Не знаю, блядь.
Уже несколько часов я думал, как это разгрести. Знаю, в тот момент, когда я кого-то пошлю к Эвану, ребята Джо будут там. И знаю, что, как только я её отдам, меня убьют. Работает она на него или нет, он вытянет из неё информацию, а она уже и так много знает. И узнала слишком много в тот самый момент, как ступила на порог.
Марни опирается на перила рядом со мной. Он щурится от солнца, когда поднимает брови.
— Ты не можешь относиться иначе, нежели к какой-либо другой ситуации. Знаю, тебе это не нравится. Никому из нас это не нравится, но она не принадлежит этому месту, и как только она вернётся к Джо, нас накроют, — он вздыхает и наклоняется ко мне. — Если даже она не имеет понятия, почему она здесь, Джо сделает всё, чтобы получить то, что он хочет. Чтобы узнать, как выглядит твоё лицо, он будет готов выпотрошить её.
Мы молчаливо стоим и смотрим в лес.
— Джуд, она в любом случае умрёт. Подумай об этом. Если ты её не убьёшь, это сделает Джо. По крайней мере, я полагаю, ты будешь намного гуманнее.
Я сглатываю, так как знаю, что он прав, но мысль об её убийстве убивает меня самого. Чувствую неистовое желание защищать её, и только Бог знает этому причину. Если замысел Джо рассчитан на то, чтобы использовать её, а затем убить, разве я не должен спасти её? Это изрядно подпортит его планы.
Отталкиваясь от перил, я достаю свой телефон из кармана и сразу набираю номер Эвана. Слышится несколько гудков перед тем, как он нарушает тишину.
— Алло?
— Где мои грёбаные деньги? — рычу я сквозь стиснутые зубы.
— Я… я достал только пять тысяч, но не могу… я не могу собрать остальную сумму, но я найду деньги. Мне нужно ещё несколько дней, пожалуйста, просто…