Низкий стон проносится в воздухе.
— Я бы оказал тебе услугу, убив её, — выдыхает Боб.
Любая мягкость во взгляде Джуда исчезает, и ледяная ярость охватывает черты его лица. Схватив меня за руку, он выхватывает из неё нож. Каждый его шаг эхом отбивается от стен пустой комнаты.
— Освободи его, — приказывает Джуд, и Калеб в спешке выполняет приказ.
Я наблюдаю, как он расстёгивает оковы, и Боб падает на бетонный пол с глухим стуком.
Джуд ходит кругами вокруг него, буквально вышагивая перед ним, как перед раненым оленем. Лезвие сверкает каждый раз, как только мигающий свет попадает на него.
— Вставай! — хрипло выкрикивает Джуд.
Но Боб лежит там.
— Поднимай, — Джуд опускается, дёргая Боба на ноги, — свою задницу!
Боб вяло пожимает плечами.
— Что ты собираешься сделать? Убить меня? Твой отец оценил бы мерзость такого жеста, — бросает он.
Должно быть, парень желает смерти. Думаю, возможно, он уже знает, что его время вышло, и нет смысла тянуть. Я чувствую это. Он заставил меня почувствовать это.
Покачав головой, Джуд одним быстрым движением проводит ножом вдоль живота Боба. Кровь льётся из раны, и Боб кричит. Обычно я избегаю насилия, но так или иначе ловлю себя на мысли, что очарована видом крови и упиваюсь воплями Боба. Я хочу, чтоб он страдал. Хочу, чтоб он умер, потому что это единственный способ избавиться от его больного озлобленного оскала, пока он кромсал моё тело, и который я вижу каждый раз, как закрою глаза.
— Ты будешь драться со мной? — спрашивает Джуд. — Или осознаешь, что ты — бесполезный кусок дерьма?
Боб ничего не отвечает.
Джуд хватает его за волосы, сильно дёргая голову назад, и волочит его ко мне. О, Боже! Что он делает?
— Скажи ей, что сожалеешь, — он указывает на меня, и Боб падает на колени, но рука Джуда по-прежнему в его волосах. — Скажи ей, что ты — никчёмный кусок дерьма!
Боб стонет от боли. Кровь стекает прямо к моим босым ногам, и я делаю шаг назад.
— Скажи ей! — кричит Джуд, и его голос эхом разносится по комнате.
— Мне… мне жаль, — унижается Боб.
— Скажи ей, насколько ты никчёмный.
Боб делает несколько вздохов.
— Я ничего не стою…
Джуд толкает его в спину, и Боб падает вперёд, ударяясь лицом о холодный бетон.
— Сделай это лучше!
— Джуд! — кричу я, и он смотрит на меня, а его губы сжаты в тонкую линию. — Прекрати, — тихо говорю я.
Я качаю головой, но он слишком далеко зашёл. Речь больше не обо мне, а о нём и демоне, сидящем на его спине.
Он проводит рукой по лицу, шагая позади Боба, и кивает головой. Опустившись на корточки рядом с Бобом, он переворачивает его, и прижимает за горло к полу. Он сосредоточен и полон решимости, сдавливая шею Боба и наблюдая, как человек кашляет и борется с ним. Это именно то состояние, когда Джуд показывает свою самую страшную сторону не потому, что он сошёл с ума. С овсем наоборот, он держит всё под контролем, в полной мере осознавая свои поступки.
— Тор, — говорит он, и его голос заставляет подняться волоски на затылке. Он смотрит вверх на меня и подзывает жестом. Злая и оскорблённая девушка во мне хочет причинить Бобу боль. Но рациональная сторона говорит мне, что это не поможет, но я так чертовски устала ощущать себя слабой жертвой в этом месте, где монстры притворяются людьми. Поэтому делаю первый шаг к нему.
— Рия… — начинает Калеб. Я смотрю на него, и выражение его лица наполняется жалостью, но я не хочу его жалости. — Ты не должна этого делать. Позволь мне сделать это для тебя.
— Калеб, вон отсюда! — кричит он.
Я сосредотачиваюсь на лице Джуда и его тёмно-зелёных глазах, которые всегда кажутся бездонными. Что-то проскакивает между нами — понимание, похожая необходимость мести и избавления от гнева и ненависти. Я обвиняла его в том, что случилось, но теперь понимаю, что в этом нет его вины. Его преступление в том, что он оставил меня. Единственное животное здесь — это человек, который стонет и задыхается от нехватки воздуха.
Подойдя к Джуду, я опускаюсь на колени перед избитым телом Боба. Взгляд Джуда не покидает моих глаз, когда он бережно кладёт нож в мою ладонь и кивает. Возможно, он — жестокий, возможно, он преступник, но понимает, что мне нужно, и даёт мне средство, чтобы обрести свою силу. Он не может дать мне её, хотя я могу её взять.