— Только без глупостей, — пробубнила Гермиона, понимая, что не настолько бессердечна, чтобы сейчас выставить Малфоя за дверь. — Проходи. Прости, что не слишком прибрано, последнее время я…
— Грейнджер, — Драко устало отмахнулся от её попыток оправдаться, а потом окинул придирчивым взглядом небольшое пространство прихожей. Увиденное ему категорически не нравилось, но от язвительных комментариев он решил отказаться.
— Проходи в гостиную, я все принесу. Чай или кофе?
— Если бы у нашего вечера было продолжение, я бы не отказался от чашечки бодрящего кофе, — ответил Драко, прогуливаясь по небольшой гостиной. Его взгляд зацепился за перевернутую изображением вниз рамку с фотографией.
— Ясно. Чай, — донеслось до него недовольное ворчание с кухни.
Улыбнувшись, Малфой подошел к дивану и осторожно опустился, в глубине души опасаясь, что потертая мебель под ним тут же рухнет. Протянув руку к рамке, он немного приподнял её и тут же положил обратно, едва завидев лицо Уизли. Оглянувшись назад, он сделал быстрое движение палочкой. Рамка съехала со стола и с характерным звуком треснулась об пол.
— Что там такое? — донесся до него голос Гермионы, и вскоре в дверном проеме появилась она сама, левитируя перед собой поднос с чашками и пирогом.
— Ничего, — откликнулся Драко, широко улыбнувшись. Он чувствовал стыд за детскость поступка, но не мог удержаться от ликования. — Значит, все-таки чай?
Гермиона закатила глаза, тут же забывая про странный звук, предшествующий её появлению в комнате. Отлевитировав поднос прямиком на стол, она нервно оглянулась вокруг, как будто ища в обстановке нечто новое, а потом посеменила к дивану. Постаравшись сесть как можно дальше от Малфоя, она гордо приподняла подбородок и выпалила:
— Угощайся, но не рассиживайся слишком долго. Уже поздно. Я должна готовиться ко сну, — Гермиона почти не раздумывала над отговорками, потому что волнение опутывало сознание липкой паутиной. Расслабленный вид Малфоя нисколько не успокаивал: Гермиона знала, что за его мнимой невозмутимостью прячутся сотни коварных мыслей и желаний.
— Сейчас только половина восьмого, — насмешливо заметил он и поднял чашку, по привычке втянув аромат напитка, прежде чем его попробовать. Чай пах ромашкой и сбором еще каких-то трав. Он пах почти так же, как Грейнджер.
Гермиона стыдливо опустила глаза. Из-за давящей неловкости мысли путались. Заметив её состояние, Драко покачал головой и тихо рассмеялся.
— Расскажи мне, почему ты перестала приходить на показы мадам Малкин, — внезапно произнес он, и плечи Гермионы вздрогнули. Она подняла на него затравленный взгляд и нахмурилась, размышляя о том, стоит ли вообще поднимать эту тему.
— Ты действительно хочешь знать? — уклонилась от ответа она, но это не помогло.
— Я хочу знать все, Гермиона.
— Что ж, — волшебница взялась за чашку и сделала глоток, чтобы хоть как-то заполнить несколько секунд замешательства и, собравшись с мыслями, заговорила:
— Я увлекалась этим довольно давно и хоть изредка, но посещала показы, — она судорожно облизнула губы, почему-то испытывая волнение под пристальным взглядом Малфоя. — Я долго не могла уговорить Рона сходить со мной, но однажды все-таки добилась своего. Мерлин… — напряженно улыбнувшись, Гермиона опустила голову. — Я никогда не видела столько восхищения… нет! Даже жажды в его глазах. После первого показа я уже не тащила Рона с собой — он бежал сам. Потом он начал часто пропадать и возвращался очень странный, как будто опьяненный. Я всегда думала, что ревность — низкое чувство, недостойное человека, доверяющего своему партнеру, и поэтому молчала. Тогда я не могла признаться себе в том, что попросту не доверяю Рону. Это было преступно с моей стороны. Но в конце концов, когда после очередного показа он пропал на час, заставив меня ждать около зала, скандал все же состоялся.
Гермиона замолчала, окунаясь в свои воспоминания, и невольно поджала губы. Только сейчас, казалось, ей стала понятна продолжительность той лжи, на которую она закрывала глаза. Стало нестерпимо стыдно, и она не нашла в себе сил, чтобы продолжить.
— Могу я посмотреть сам? — осторожно спросил Драко, бесшумно опуская чашку на стол. Гермиона кивнула, не совсем понимая, на что соглашается: она все еще была в плену неприятных воспоминаний. Малфой тихо придвинулся ближе и, концентрируясь, склонил голову.
Почувствовав нечто инородное в своих мыслях, Гермиона охнула и возмущенно посмотрела на Драко, но он был так сосредоточен на том, чтобы не причинить боли, что даже не заметил её недовольство. Особенного дискомфорта Грейнджер не ощутила. Было такое чувство, будто в её голове образовалось облачко, движущееся в нужном ему направлении.
— Это уже не смешно, Рональд! Что ты себе позволяешь? — прошипела Гермиона, залетая в квартиру. Было видно, что она долго сдерживала себя, чтобы не устраивать сцен на публике.
— А что я себе позволяю? — он вальяжно развалился на диване, так и не сняв с себя верхнюю одежду. На губах Уизли блуждала мечтательная улыбка.
— С кем ты был целый час, пока я торчала в холле, как полная идиотка? Охранник два раза переспросил, не нужно ли мне помочь найти выход!
— Перестань драматизировать, — отмахнулся Рон, закрыв глаза. — У меня были дела.
— Ах, дела? — гневно вскинув брови, Гермиона достала палочку и направила её на полку над телевизором. — Если ты сейчас же не скажешь, где пропадал, то я отправлю этот хлам к драккловой матери!
Под «хламом» подразумевались очень ценные для Уизли вещи: кружка с эмблемой чемпионата мира по квиддичу, снитч, подписанный каким-то известным ловцом и целый ворох брошюр, карт и указателей с тех матчей, на которых Рон успел побывать.
Угроза подействовала. Уизли вскочил, округлил глаза и раскинул руки, собираясь грудью защищать свое сокровище.
— Ты ненормальная! — возопил он, пытаясь тянуть время, но Гермиону уже было не остановить.
— Я жду, Рональд Уизли, — грозно прошипела она, медленно надвигаясь на парня.
— Ладно, ладно! — он поднял руки и нервно стиснул зубы, раздумывая над тем, что мог бы сказать. — Платье! — внезапно выпалил он и улыбнулся, очевидно, очень гордый за свою фантазию. — Помнишь, тебе понравилось то платье? Так вот, я хотел выкупить его для тебя, но так и не нашел мадам Малкин! А ты о чем подумала? — обнаглел он и, обвиняюще сощурив глаза, поцокал языком. — Неужели о том, что я зажимаюсь с какой-то моделью?
— Рон, я… — Гермиона стушевалась, как и всегда при встречной атаке от своего парня. Теперь уже она стыдилась себя за недоверие, и вся злость, ранее придающая ей сил, куда-то схлынула.
Но Рон решил раздавить её полностью, не оставив и крохотного шанса на сопротивление:
— То, что ты считаешь этих моделей красивее себя — еще не повод ревновать…
Драко резко вынырнул из воспоминаний Гермионы, чтобы из-за злости случайно не причинить ей боли.
— Мог бы и поосторожнее, — скривилась волшебница, потирая виски. Несмотря на небольшую боль, сопутствующую выходу Драко из её сознания, она была благодарна, что эту унизительную сцену не пришлось рассказывать вслух.
— Иди сюда, — сказал он резче, чем хотел, но тут же заметил возмущение во взгляде Гермионы и смягчился:
— Я знаю, как быстро избавиться от последствий легилименции.
— И чего ты только не знаешь, — съязвила она, все же подсаживаясь ближе.
— Я уже говорил тебе: стоит только захотеть узнать.
На этот раз Гермиона промолчала и, отведя взгляд, почувствовала, как ладонь Драко осторожно опускается на её шею и тянет назад. Волшебница тут же напряглась. Захотелось вырваться, убежать в свою комнату и запереться на все известные заклинания, но тихий шепот пригвоздил к месту:
— Расслабься, облокотись на мое плечо. Я не сделаю ничего, что бы тебе не понравилось.
Гермиона с досадой подумала о том, что с ловкостью пальцев Малфоя даже нечто неприличное в теории могло бы ей понравиться, но все же смирилась и расслабилась, затылком упершись в его плечо.