Ответ пришел откуда-то из глубин его темной души. Ведь на самом деле он надеялся увидеть здесь другую женщину и именно поэтому предпочел полотенце. Мужчина в халате – это вроде как домашний пушистый зайка, и, как бы ты ни был крут и брутален, махровое одеяние делает тебя милым и уязвимым.
А вот полотенце на бедрах, которое в любой момент может соскользнуть, – это мужественно, это сексуально.
Он слышал об этом в какой-то дурацкой передаче по радио, когда торчал в пробке. Вот же, запомнилось, а? И пришло совсем некстати.
Мужественно, сексуально. И смех и грех. Меньше всего ему хотелось сейчас бороться за свою честь с воодушевившейся Инессой. Еще откусит ту самую мужественность, вон как голодно облизывается.
– Дверь разве была открыта? – спохватился Бояринцев, стараясь говорить как ни в чем не бывало. Вдруг прокатит?
– Обижаете… – пьяно промурлыкала Инесса, перестав, наконец, изучать полотенце. Она плюхнула бокалы и бутылку на столик и помахала перед носом Бояринцева пластиковой картой. – Мастер-ключ, ключ от всех дверей.
Ну конечно, она же владелица этого заведения и может врываться куда угодно. Пока он думал, как бы половчее и без обид выпроводить нежданную гостью, та открыла бутылку и плеснула в бокалы жидкость янтарного цвета. Судя по запаху, виски.
– О, нет, нет, я пас, – поспешно отказался Бояринцев, – мне нужен трезвый ум, я слышал, там собирается партия в покер. Так что рассиживаться в номере мне некогда.
Но Инесса не собиралась сдаваться, она сделала шаг к нему, протянула руку и провела пальцем по все еще влажной груди. От ключицы, вниз и вниз… Она явно намеревалась добраться до самого полотенца и продолжить спуск, не останавливаясь на достигнутом. Бояринцев перехватил ее руку и четко проговорил тем самым тоном, которым разговаривают с маленькими детьми и надравшимися дамами:
– Туда собирался один нужный человек из городской администрации, когда еще мне представится возможность проиграть ему немного денег!
Инесса капризно надула губы. Она явно была недовольна таким исходом беседы.
– Тим-у-р-р-р, – промурлыкала она. – Вы заставляете меня огорчаться…
– Вы себе даже не представляете, как мне жаль. Уверяю, я тоже ужасно огорчен, но, увы, дела прежде всего.
Он ловко подхватил костюм на плечиках и скрылся с ним в ванной, от всей души надеясь, что хотя бы сюда незваная гостья не ворвется каким-нибудь особо хитрым способом.
Когда он вышел обратно, Инессы в номере уже не было. Да уж, кажется, друзьями они за этот вечер не стали, и, вполне возможно, Бояринцеву придется об этом пожалеть. Но зато не стали и любовниками. А вот это то, о чем он жалеть никогда не будет.
Инесса слишком непростая дама, для того чтобы Бояринцеву хотелось иметь такую рядом. Роковые красавицы остались в прошлом. Пусть дурят голову неопытным юнцам.
Бояринцев с сожалением посмотрел в сторону кровати и чертыхнулся про себя. Больше всего на свете ему хотелось вытянуться на ней и уснуть. Но если он сейчас же не пойдет играть в покер – а Инесса, естественно, обязательно проверит, – то можно распрощаться с совместным проектом. Нет ничего ужаснее обиженной женщины. Они с Инессой станут врагами, а это уже лишнее.
Через пару часов он вышел из игорного зала на улицу, сославшись на усталость. За столом его заметили, и теперь, если Инессе придет в голову выяснить, не обманул ли он ее, общественность будет на его стороне. Так что можно со спокойной душой улечься спать. Бояринцев уже собирался отправиться в номер, как услышал заливистый смех. Он повернул голову и остановился, будто налетел на невидимую стену.
Игорь и Ульяна. Счастливые молодожены резвились в бассейне, брызгаясь и дурачась. Потом выкарабкались на бортик практически раздетые. Игорь запрыгал на одной ноге, вытряхивая воду из уха, а она…
Она, воровато оглянувшись по сторонам шагнула к одежде. Сырое белье липло к телу, больше показывая, чем скрывая. Зрение обострилось до предела, и Бояринцев пожирал взглядом молодое гибкое тело в капельках воды, длинные ноги, круглые упругие ягодицы, тонкую талию… Ульяна подняла вверх руки, с трудом натягивая на мокрое тело футболку, и перед глазами Бояринцева замаячили молочно-белые груди с темно-розовыми столбиками сосков. Втянуть бы их в рот, по очереди, прикусить зубами и услышать глухой хриплый стон… Бояринцев тихо выругался, чувствуя, как каменеет в паху. Ульяна наконец-то справилась с футболкой, шустро натянула шорты. Сзади нее появился Игорь, набросил ей на плечи кофту интимным собственническим жестом. Ульяна улыбнулась и развернулась к нему. Они еще о чем-то поворковали, стоя очень близко друг к другу, так мило и нежно поворковали, что у Бояринцева скулы свело. Когда они скрылись в темноте, он изо всех сил ударил кулаком о деревянную стенку беседки. И еще раз. И еще – сбивая костяшки пальцев в кровь.