Работал Зароков, как и все шоферы, через день. С самого начала он постарался зарекомендовать себя как можно лучше. Не спешил уходить домой после смены, подолгу задерживался в гараже, и не было случая, чтобы он отказался кому-нибудь помочь. Скоро о нем заговорили как о хорошем, отзывчивом человеке. Как-то начальник колонны попросил его принять участие в осмотре послеремонтных машин. О чем речь? С удовольствием. И шофер Зароков в свободное от дежурства время подолгу возился с автомашинами.
Правда, существовало и еще одно обстоятельство, из-за которого Зароков с охотой торчал в гараже: ему сразу понравилась диспетчер Мария. Ей лет двадцать шесть - двадцать семь. Высокая. Темные волосы, серые глаза… Словом, Зароков решил поближе познакомиться с диспетчером.
И теперь, одевшись, он отправился в парк.
В диспетчерской было полно. Неудачно, подумал Зароков, не дадут, подлецы, поговорить. Он громко поздоровался.
Свободных стульев в диспетчерской не было. Он прислонился к косяку двери.
- Ну вот, еще одна жертва, - громко сказал шофер в серой кепке.
Мария сидела за столом и заполняла кому-то путевой лист. Шутка не смутила ее. Однако этот новый парень ей нравился.
- Здравствуйте, Зароков, - не поднимая головы, сказала она.
- Ого! Персонально! Похоже, что это не жертва, - сказал тот же шутник.
- Новички-холостячки берут первенство, нам здесь делать нечего. Пошли, ребята! - поддержал его другой.
Кое-кто поднялся, собираясь уходить. Зароков сел на освободившуюся табуретку, вынул пачку «Казбека», стал угощать.
- Богато живешь. А мы так «Волну» с перекатом, - взяв папиросу, опять пошутил шофер в серой кепке.
- Как дела, ребята? - спросил Зароков, не обращая внимания на «Волну».
- Спрашиваешь, будто не знаешь. План везешь - дела хороши, плана нет - переходи на иждивение жены.
В это время в диспетчерской появился начальник колонны.
Стали расходиться. Зароков пожалел, что и на сей раз разговора с Марией с глазу на глаз не получилось, простился и ушел восвояси.
Глава 5
ЗАРОКОВ НЕ ТЕРЯЕТСЯ
Дембович нетерпеливо посматривал на дверь комнаты Зарокова. Завтрак давно был на столе, а тот все не выходил. Он крикнул:
- Завтрак остынет!
- Зайди ко мне, - послышался из-за двери приглушенный голос.
Дембович вошел и недовольно поморщился: накурено так, что щипало глаза и за пеленой дыма Зарокова еле было видно.
- Так недолго и дом сжечь. Окурки на полу… - нерешительно, скорее механически, проворчал Дембович, оставляя дверь открытой.
- Присядь, разговор есть.
Дембович сел на стул.
- Вот что, дорогой мой хозяин. Я вижу, вы с большим уважением относитесь к своему желудку. Вы любите вкусные вещи, не правда ли? По этому поводу я хочу рассказать вам один эпизод, имевший место у нас в диспетчерской. Так вот. На днях я дружески болтал с товарищами и, между прочим, угостил их «Казбеком». Они сказали, что я богато живу. Правда, допроса не учиняли, однако намек был недвусмысленный. Как бы это сделать, чтобы у них не возникали разные вопросы?…
- Понимаю. Что-то надо придумать, - ответил Дембович.
- Подумай, ты же обстановку знаешь.
Дембович, помолчав секунду, сказал:
- Кажется, надо выиграть. - И, как бы убеждая самого себя, прибавил: - Совершенно правильно, надо выиграть. Скоро розыгрыш. Я знаю. Слежу. У меня есть две облигации.
- Не пойму.
- По трехпроцентному займу. Надо после опубликования таблицы выигрышей потолкаться в какой-нибудь сберкассе среди счастливчиков и попробовать кого-то осчастливить еще раз. Трудно, конечно. Но если повезет, можно найти человека, который не считает себя жадным, а просто, так сказать, не любит стоять в очереди за деньгами. Он даст вам свою облигацию, а вы ему отдадите деньги, причем его выигрыш будет, конечно, больше, чем значится в таблице. Не ясно?
- Просто, но убедительно, - сразу все понял Зароков. - Но будь осторожен. А теперь завтракать…
Через три дня после опубликования таблицы выигрышей очередного тиража трехпроцентного государственного займа в красном уголке таксомоторного парка Зароков, понаблюдав минут пять за партией «козла», подошел к столику, где лежала подшивка «Известий», над которой, опершись о стол, склонились двое. Когда они перевернули последнюю страницу, Зароков увидел таблицу и сказал: «О братцы, у меня же облигация имеется. А ну проверим!» Он достал из бумажника единственную двадцатирублевую облигацию, посмотрел на номер, произнес его вслух, и три замасленных указательных пальца побежали по столбикам цифр.