«Он говорит совсем, как Она», — подумал Эйи.
— …этого нельзя не заметить. Думаете, я не вижу этого — когда Вы, скажем, говорите что-то перед людьми? Разве можно не заметить это ощущение единства в Ваших глазах, желание быть лидером? А, думаете, я не чувствовал, как болезненно Вы переживали смерть кого-либо из Ваших подчинённых, и думаете, я не видел, что даже по отношению к тем фанатикам Вы чувствовали боль и ответственность? Я сейчас Вас ни в чём не уличаю, — быстро сказал он, поймав выражение лица Эйи, — просто говорю то, что считаю истинным. И, даже если это не является правдой на самом деле… Вы не можете отрицать, что одна из важнейших ценностей для Вас — причастность. Вы может и не любите общество, но Вам важно чувствовать себя на месте — как, кстати, и мне, но об этом потом. Вы преданы Ей — но Ваша преданность проявляется ещё и во взаимодействии с другими. Она говорила о том, что нашему миру нужны люди с энтузиазмом. Разве Вам не хочется видеть, как Ваша страна — условно назовём это так — развивается, становится лучше, процветает, наконец? Что может быть приятнее, чем отождествление себя с чем бы то ни было, что имеет будущее и вызывает восхищение? Разве Вам не хочется принять участие в построении этого будущего, да в конце концов — просто пожить в хорошем месте после этого недоумения? Вы всегда теперь успеете исчезнуть; не надо обманывать себя и меня тем, что Ваш мир Вам безразличен. Вам предлагают аж два неоценимых блага: чувство единства и причастности и возможность защищать то, что дорого и имеет право на будущее. Разве Вы не об этом всё время мечтали? Даже не думайте говорить, что нет.
— Мечтал. Но я боюсь ответственности.
— Но под Вашим руководством — в том числе — была выиграна война!
— Сам знаешь, что это ничего не значит. Там было много других факторов.
— Даже если и так. У Вас талант есть. К тому же, я всегда готов Вас поддерживать. И, переходя к этому… — он чуть помедлил, затем продолжил, — именно Вы стали тем, благодаря кому я чувствую себя на своём месте. Вы знаете, что я всегда был кем-то отдельным, я не чувствовал общности, как и особой индивидуальности — негде и незачем было проявлять какие-либо способности. Вы не только вдохновили меня их раскрыть; и тогда, и сейчас, всегда — Вы были для меня светом, который вёл меня, чем-то вроде ориентира. Эйи, Вы для меня подобие бога, я не шучу. Что бы Вы, скажем, делали, если бы Она внезапно исчезла, оставив Вас на произвол?.. Но это я так, к слову. Эйи, я не могу существовать без Вас. Но это, — он кашлянул, — никак не связано с предыдущей частью. Это просто то, что я всегда хотел сказать и на всякий случай говорю сейчас, чтоб Вы знали напоследок. И, поймите — я не хочу, чтобы Вы жили и страдали. Я просто знаю, что есть места, которые дали бы Вам возможность жить в полную силу. И вот уже после этого ни у кого не возникнет сомнения в Вашем праве на освобождение, а главное — у Вас самих, — Лоренс посмотрел Эйи в глаза.
— Ларри, почему ты такой, а… — медленно и как-то растерянно проговорил Эйи.
— Не знаю, — ответил тот. — Возможно, это моя роль.
Эйи долго, долго смотрел ему в глаза, будто стараясь запомнить таким, какой он есть сейчас. Затем они встали и неспеша пошли назад; Эйи шёл спереди, спиной чувствуя, как Лоренс идёт следом.
***
Напоследок люди из организации решили провести время вместе.
Эйи со смехом и даже с каким-то удовлетворением отметил, как Ита, уже не вполне трезвая, увлечённо болтала с каким-то бывшим представителем армии группировки, а Хэзел, судя по всему, играла с кем-то в догонялки, бегая между людьми с заразительным смехом. Она, кстати, выбрала тот же мир, что и Ита. Будущее этой девочки явно было многообещающим.
В толпе Эйи заметил того самого человека, которого как-то отбросил к стене.
— Вы уж извините, что так получилось, — сказал Эйи.
— Часть представления; Ваше замечание туда, мягко говоря, не вписывалось; зато дальнейшее отлично вписалось.
— Да я уже понял, — рассмеялся человек. — Как сказал Ваш заместитель, у меня после этого, знаете ли, и правда мозги на место встали.
— Вы отлично сражались, как и многие; ещё раз благодарю за прекрасную работу.
— Рад был стараться, честное слово!
— О, вот вы где! Ну наконец-то, я думала, вы и не придёте… — Ита подбежала к Эйи и Лоренсу. — Эйи, ты мне его не одолжишь на время?
Винтерхальтер кинул на того взгляд.
— Что ты на меня смотришь, иди давай! С тобой мы наговориться ещё успеем; я, к тому же, ещё с парочкой людей увидеться хотел…
Ита почти мгновенно утащила Лоренса за руку, по пути воодушевлённо спрашивая:
— Слушай, Ларси, ты танцевать умеешь?
Округлив глаза, он отрицательно помотал головой.
— Ха, да это не проблема, это я так, на всякий случай спросила — тебе по любому придется. Пошли, я знаю одно отличное место!
— Будто ты умеешь!..
— Я умею, несчастный — несколько лет этим занималась. Да я уверена, у тебя прекрасно получится…
Встретившись со всеми, с кем хотел, и вдоволь наболтавшись с людьми из группировки — «как же удобно, что мы теперь не враги», — Эйи решил пойти к главе организации.
Была уже глубокая ночь. Эйи не составило труда найти Её — между ними была особая духовная связь.
Увидев Эйи, Она улыбнулась и сделала приглашающий жест руками.
Он лежал, положив голову на Её колени; Она медленно, заботливо проводила рукой по его голове, по спине. Эйи давно так не делал; каждый раз это приносило блаженство и покой, не сравнимые ни с чем.
Прежде чем окончательно провалиться в сон, он успел не без страха подумать о том, что же ждёт его впереди, и, не без головокружительной радости, о предстоящем возвращении домой.
Эпилог
Эпилог
«A place which I have searched a thousand times
To finally free myself
Forever wasn't ever long enough
I will refrain
I feel a passion washing over me
To shed the skin, I'm in
This evolution will empower me
Now truth begins […]
It's a place where a wish will be granted
Come, you'll see I'm right
It's a force that will live on within you
Dark as day is light
It's a place where your dreams will be slanted
And will always be…»
Epica «Sancta Terra»
Главная площадь упиралась в перспективе в величественное белоснежное здание с непроницаемо-чёрными элементами; всё оно, казалось, состояло из вытянутых ромбов и треугольников, и ощущение было, что некое стремительное движение застыло в такой форме, создав при этом симметричность. Белая плитка чуть ли не сверкала на солнце.
Эйи направлялся в сторону фонтана в сопровождении нескольких людей; там они должны были встретиться с представителем соседствующей с ними планеты, который только недавно вступил в должность Главнокомандующего армией — этот статус считался у них выше статуса главы государства — и теперь, по сложившемуся обычаю и в собственных интересах, ему необходимо было встретиться со своим коллегой. Их планета и та, на которой жил Эйи, давно были связаны дружественными отношениями; какое-то время первые оказывали защиту и покровительство вторым.
«Но теперь-то в этом нет надобности», — довольно думал Эйи.
Представитель Империи уже ожидал их, слегка облокотившись о край фонтана. Он довольно необычно выделялся на белом фоне своей чёрной формой и такого же цвета волосами, которые, собранные на затылке и прихваченные резной заколкой, густыми волнистыми прядями спадали с плеч. Как того требовала необходимость, каких-либо предметов вооружения при нём не было, разве что у бедра был кинжал — это оружие считалось декоративным и частенько носилось жителями Империи в качестве украшения. В связи с этим у них сложилась одна глупая привычка — во время раздумий вынимать кинжал из ножен и покручивать в руке, что было порой крайне неуместно, скажем, на переговорах.
Поприветствовали друг друга кратким поклоном. Главнокомандующий имперской армией сказал:
— М-да, знаете, я хоть и в линзах, но всё же как непривычно, когда вокруг столько света и инородных цветов. Даже не представляю, как они раньше тут.