Они оба замолчали. Эмма почувствовала, как в присутствие Эрика нервный ком в животе рассеялся, и в голове потихоньку прояснилось. Доводы Эрика показались разумными, может быть и вправду ей удалось ускользнуть от худшей участи?
— Кстати, сестренка… Почему ты не сказала, что желаешь обменяться телами с девушкой из Оду? Эта Деви, получив твое письмо, чуть с ума не сошла, набросилась на меня с вопросами, а этот брат выставил себя полным посмешищем. Хотя так даже лучше, меня посчитали дурачком и мне удалось убежать из под слежки.
— Я не знаю никого умнее тебя, — буркнула Эмма.
И это было правда. У Эрика был невероятно пытливый ум и ему нравилась математика. За несколько месяцев их знакомства, он выучил материала за три года высшего образования и даже подал несколько идей по открытым вопросам в области симплектической геометрии.
— Деви готова хоть сегодня забрать тебя в Оду и там провести ритуал, но я попросил месяц отсрочки. Подумал, что сестренка не захочет бросать начатые дела, но если этот брат слишком дерзок, чтобы решать за тебя, то…
— Уже через месяц? — Эмма покачала головой. — Так быстро? Дагеран заложил магазин, у нас долг в десять тысяч, а караван не собран. Как я могу уехать? Это была глупая идея.
Она по привычке вцепилась в рубашку Эрика и спрятала лицо у его плеча, стремясь укрыться от острого чувства вины. Ей хотелось, чтобы он отговорил ее безумного поступка, но Эрик лишь тихо прошептал у ее уха.
— Если сестренка желает оказаться в новом теле, ей не придется больше скрываться.
Именно в этом заключалось дикое желание Эммы. Оказаться на свободе. Вновь наслаждаться солнечным светом, ходить по улицам, самой заботиться о себе. Ее мучило лишь то, что своим эгоистичным желаением она рисковала благосостоянием горцев.
— Только… — продолжил Эрик. — Этот брат желает быть увереным, что сестренка понимает намерения южанки. Уже много лет всей столице известно, что Деви страстно влюблена в Айгуо. C тех пор как она в первый раз появилась сопровождая отца, и услышала пение Айгуо, то в ее глазах был только он. Говорят, что в ту ночь она не сдивинулась с места, словно пораженная молнией. Потом осыпала его и богатыми дарами, и караулила возле ворот поместья и пользовалась влиянием племени, чтобы добиться и мимолетной встречи. Твой заклинатель непоколебимо оставался верным Лунне Йи Пейджи.
— Он не мой, — покачала головой Эмма.
— Если Деви обменяется с тобой телами, она сможет наконец заполучить Айгуо. Теперь, когда он потерял честь и оказался в тюрьме, его жизнь больше не имеет особого значения для имератрицы.
Эмма поняла, что имел ввиду Эрик. Из-за действия печати Адам теперь привязан узами к Эмме и может быть близок только с ней. Но если Деви заполучит ее тело, то сможет наконец вкусить сладость губ заклинателя.
Южанка получит заклинателя, а Эмма свободу.
Горец немного отстранил Эмму, чтобы заглянуть ей в глаза при призрачном свете звезд. Ей показалось, или он искал отклик ревности?
— Главное, пусть будет жив, — заключила Эмма.
20
Словно высшие силы услышали о финансовых затруднениях горцев и решили оказать посильную помощь. Столицу захлестнула мода на продукцию горцев. Фабрики срочно достраивались и работали чуть ли не круглосуточно. Работников добирали и обучали сотнями. Появились и первые подделки кухонных приборов, но конкуренты не справлялись с количеством заказов и большинство прибыли все равно текло в карманы Эммы.
Всего этого богатства было недостаточно, чтобы перекрыть рваную дыру в бюджете, оставленную спасением Адама. Осень подходила к концу, погода портилась, а в с первыми заморозками пути в горы становились непроходимы для караванов. Время утекало сквозь пальцы, Эмма зарылась в гору бумаг и контролировала бесчисленные перебои и проблемы возникающие в многочисленных фабриках. Эрик разрабатывал новые модели, Урман занимался персоналом, Дагеран следил за производством, а Бастинар отслеживал счетовые книги.
Деви чуть ли не каждый день передавала записки через подставных лиц и старалась отследить горцев. Эрик заперся вместе с Эммой на втором этаже и не казал носа на улицу. Может они были слишком осторожны, но в воздухе витало предчувствие беды, которое сопутствует любому стремительному успеху.
Две недели пролетели как один день, но тут сопровождающие караван наемники затребовали внушительный задаток. Патруль границ усилился и вырос риск, следовательно и вознаграждение должно возрасти, но у горцев не было на руках достаточно наличных. Бастинара послали уговорить наемников немного подождать, обещали заплатить с процентами, но те накрепко стояли на своем и грозились отменить сделку. Товар застоялся на складах, в любой момент ревизоры могли обнаружить консервы и припасы. Горцы старались не паниковать, но Эмма чувствовала, что на нее обращены их надежды.