Машина тяжело приземлилась в кювет, погружаясь в сугроб на добрый метр. Странно, как от такого удара я сама в окно не вылетела. Было слышно, как с визгом остановился автомобиль. Кто-то открыл дверцу и заглянул внутрь, но из-за света фар я не могла разглядеть человека.
– Снова не он, – отчетливо донесся злой женский голос.
На этом сознание покинуло меня.
Утро следующего дня…
Михаил места себе не находил от беспокойства за Алиску. Он не ожидал, что она посреди ночи так резко сорвется с места и укатит в неизвестном направлении. Конечно, он мог бы поехать за ней, но сделал бы только хуже. До утра подобно раненому зверю он метался из угла в угол, проклиная себя за все, что сказано, а главное за то, что не успел сказать.
Чувства Михаила зародились довольно давно, но он боялся признаться в них даже себе. Интерес Егора послужил отличным пинком, чтобы начать действовать. Если бы он подобрал правильные слова, сейчас они занимались бы утренним сексом, а вместо этого – сожаление, обида, разочарование. Мишка уже собирался выходить из комнаты, когда к нему, белый как снег, залетел Андрей.
– Господи, ты живой! – облегченно выдохнул младший брат, на мгновение прикрывая глаза. – Я думал, что уже все…
– Не понял. Что за странные заявления с утра пораньше?
– Да мы с Филькой новости смотрели, и там показали машину – копия твоей. Она с трассы слетела и взорвалась…
Теперь уже побледнел Михаил. В его взгляде отразился такой ужас, что Андрей невольно поежился, отступая на шаг. Он понял, кто на самом деле находился в том автомобиле.
– Нет… нет… нет… НЕТ!
Этот крик был наполнен такой мукой и болью, что, казалось, стены задрожали от него. Гости дома выглянули из своих комнат, пытаясь понять, что происходит. Не обращая ни на кого внимания, Мишка понесся вниз. Схватив ключи от машины брата, он метнулся в гараж, но его вовремя остановили.
– Ты куда собрался?! – заступил дорогу Андрей.
– Я должен узнать… должен проверить… она не может быть мертва.
– Миша, пожалуйста, успокойся, – мать приобняла сына и заглянула в глаза. – Сначала надо узнать, куда нам ехать. Подожди чуть-чуть.
Кивнув, мужчина перевел взгляд на Альфию: прикусив указательный палец, она давилась слезами. Рядом с ней суетился муж, уговаривая успокоиться и не вредить ребенку истерикой. Одна Юлька стояла напротив телевизора и смотрела, как работники МЧС извлекают из сугроба почти полностью прогоревший автомобиль…
Следующий час прошел в обзвоне ближайших больниц. Юлькина бабушка предложила обзвонить и морги, тогда Михаил, бросив на нее дикий взгляд, схватил брата и отправился на место аварии. Полицейские, стоявшие в оцеплении, отвечать на вопросы отказались. Следственный комитет тоже не давал комментариев, ссылаясь на тайну следствия. Надо отдать должное приехавшим Федору Матвеевичу и Григорию. Они буквально за пару секунд нашли главного и узнали всю необходимую информацию. К сожалению, она не особо помогла – тела в машине не было…
– Что все это значит?! – почти срываясь на крик, спросила Альфия.
– Тихо, девочка, тебе нельзя волноваться! – Григорий строго посмотрел на дочь. – Мои люди уже прочесывают все городские и сельские больницы в округе. Скоро мы ее отыщем.
– Я с ума сойду… – простонала Филя и прижалась к мужу, прячась от всего мира в его надежных объятиях.
Михаил, глядя на них, мечтал только об одном: так же прижать к себе Алиску и больше никогда не отпускать. Только бы она была жива…
– Нашли! – подскочивший к семейству Федор Матвеевич широко улыбался, размахивая в воздухе телефоном.
– Где? – коротко спросил его брат.
– Третья городская больница. Поехали, по дороге все расскажу.
Оказывается, пострадавшую доставил ночью какой-то добрый самаритянин, случайно оказавшийся на месте ДТП. Он вытащил её из машины и привез в больницу к своему родственнику. Самым странным оказалось ножевое ранение брюшной полости. Можно было предположить, что при аварии девушка напоролась на какой-то обломок, но слишком уж ровными и характерными выглядели края раны. Оказав первую помощь, врачи сразу же позвонили в полицию, но из-за ухудшившихся погодных условий, те решили приехать только на следующий день: все равно пострадавшая в таком состоянии никуда не денется.