– Именно. Так что сегодня утром он вернулся домой, а тебе оставил… целое блюдо устриц с наилучшими пожеланиями! – неприлично заржал Мишка.
– А чего ты смеешься?! Между прочим, это камень в твой огород! Устрицы-то по большей части влияют на мужской потенциал, – теперь пришла моя очередь смеяться над любимым. – Знаешь, что бы ты про него не говорил, а Егор оказался нормальным мужиком.
– Есть такое. Однако в его возрасте уже пора перестать изображать из себя крутого бандюгана.
– Кстати, а сколько ему? – заинтересовалась я.
– Двадцать пять или двадцать семь. Я точно не помню, – отмахнулся Мишка и стал покрывать мою шею поцелуями.
– Офигеть! Я чуть не соблазнила ребенка! – Мне захотелось провалиться сквозь землю.
– Алиска, я сейчас не понял: что ты хотела сделать? – подозрительно осипшим голосом, переспросил Миша.
– Ну-у-у, ничего такого, из-за чего тебе стоило бы переживать. Моя честь не пострадала. – Губы невольно растянулись в улыбке, и я повернулась лицом к любимому.
– Но могла?!
– Миша, не ревнуй! Егор мой друг!
– Я вообще-то тоже был твоим другом. И вот что из этого вышло.
– В тебя я влюбилась еще в институте, поэтому у Егора не было ни шанса.
– Повтори!
– Что? – не поняла я.
– Что ты сделала в институте? – В его глазах заплясали смешинки.
– Не скажу, – я резко замолчала.
– Али-и-иска…
– Я просто оговорилась! Забудь.
– Ты меня любишь? – начиная покусывать шею, тихо спросил Миша. – Ну, скажи, что любишь, а я тебе за это дам сладенького.
– Знаю я, что ты мне потом дашь, – хмыкнула я, прикрывая глаза от удовольствия.
– Моя маленькая пошлячка, – усмехнулся Миха, развязывая пояс моего халата. – Скажи, ты когда-нибудь занималась сексом на балконе?
– Нет. Но твой вопрос интригует.
Не успела я пискнуть, как Мишка подхватил меня на руки и понес в другую комнату, где находился выход на вышеупомянутый балкон. Прикрыв за собой дверь, он поставил меня на ноги, плотоядно улыбаясь. Я осмотрелась: кругом сплошное стекло и ни одной занавески!
– Миша, я не собираюсь заниматься порнографией, – процедила я сквозь зубы, словно нас кто-то подслушивает.
– Неужели тебе не хочется острых ощущении? – любимый поцеловал меня в висок.
– Кол в попу – тоже дает острые ощущения! Тебе хочется попробовать? Вот и мне – нет!
– Господи, женщина, как много лишних слов! – просунув одну руку под халат, он обнял меня за талию и заткнул рот поцелуем.
По мере того, как умелые губы туманили мой разум, шаловливые пальчики избавляли от нижнего белья, попутно лаская тело. Отстраненно подумалось, что благодаря все еще накинутому халату, ни один вуайерист не увидит меня обнаженной.
Миша одним движением сбросил домашние брюки, а затем аккуратно положил мою ногу себе на бедро. От этого возбужденный член прошелся по уже влажной плоти, вырывая у меня стон наслаждения. Он словно заигрывал, еще не проникая, а поглаживая по краю, заставляя желать большего.
– Расслабься и получай удовольствие, – прошептал Мишка, прикусив мою губу. – Вот так, умница…
Обхватив ладонями мои ягодицы, любимый приподнял меня и резко проник внутрь. Держась за его плечи и не разрывая поцелуй, я обняла ногами мужскую талию. И снова бешенный ритм, возносящий на вершину и безжалостно кидающий в пропасть. Стоны, крики и жар сплетенных тел. Резкие выпады и медленные, чувственные толчки. А я, оказывается, сексуальный наркоман.
– Люблю тебя, моя девочка… – тихо зашептал Миша, стараясь привести дыхание в норму.
Он медленно опустился на пол, не разрывая контакта тел. От этих долгожданных слов в груди расцвело что-то теплое и большое, заставляя улыбаться.
– Интересно, хороший секс всегда наталкивает на правильные мысли?
– Значит, просто хороший?
– М-м-м, кому-то захотелось похвалы? Ну ладно, ладно! Это было невероятно, великолепно и… я люблю тебя. Очень… – Я спрятала лицо у него на плече, наслаждаясь чувством невероятного умиротворения.
– Почему ты никогда не говорила?
– А когда я могла сказать? У вас с Мариной все так быстро сладилось. А после… Мне все время казалось, что я предаю ее память. – Голос дрогнул, а на глаза навернулись слезы. Справившись с собой, я посмотрела в медовые глаза и добавила: – А потом мне страшно захотелось, чтобы ты увидел во мне не только друга, но и женщину.
– Поверь, теперь уж я точно разглядел её со всех сторон, – его губы растянулись в довольной улыбке, заставляя меня покраснеть.
– Ты неисправим! – Я в шутку шлепнула его по плечу. – А еще меня пошлячкой называешь.
– Знаешь, конфетка, мы стоим друг друга…