Бескрестье
Колокольня в кокошнике с золотом,В душу больно грехи стучат молотом,И не верил я, а вот изверился,Стал не светел я – горю доверился.
Ведь у нас не убив – не покаешься,Столько каяться – только замаешься.Что конвой, что попы – все красивые,И шаги их не в такт – торопливые.
Сколько горя с костьми перемешано,Занавеска моя занавешена.На ромашке гадать – дело зряшное.Лепестки судьбы – штука пустяшная…
Отпускать грехи – Богом поручено,И старались монахи с подручными.Отстрадались святые угодники —Помолитесь за нас, за колодников.
Я гляжу поверх крестовВ небо синее,И гляжу поверх головНа Россию я.Лица – не узнать,Словно скорчились.Крест – не целовать,Все кресты – закончились.
Милая
Милая,Распахни глаза, красивая!Ты – пушинка словно снежная, —Нежная!
Волосы,Распусти на плечи волосы…Просто мне не хватит голосаСпеть о нас…
Родинка…Ты зарделась, как смородинка.Поцелуями избалуюШалую…
Стихшая…У реки любви застывшаяНе плакучей, но счастливоюИвою…
БелоюУлетаешь чайкой смелою…Возвращайся с неба синегоЗимнего…
Милая,Счастлив я, коль ты счастливая…Тела трель твою послушнуюСлушаю…Два черных лебедя скользят,Два гордых лебедя скользятПо озера любвиСтаринным водам.Никто из нас не виноват,Никто из нас не виноват,Что есть еще любовьПод небосводом.
Я вдыхаю вино кабаков…
Я вдыхаю вино кабаковИ рассыпчатость жизни приемлю,Когда третий берешь полуштоф,Покидаешь вдруг грешную землю.
Каждый что-то свое пропивал,Разбавляя грехи алкоголем,Находил, но не то, что искал,И лечил, но не то, чем был болен.
Льется хмель, и цыгане, как встарь,Подправляют заблудшие души.И напротив аптеки фонарьСветом ссыт в потемневшие лужи.
Наливают уже не спросясь,Видно, чуют, что меры не будет.Кто-то плачет, неловко крестясь,И трясутся цыганкины груди.
Наступает похмельный рассвет,На душе же пока не светает.Мне узнать бы заветный ответ,Но Господь его, видно, не знает.
Я вдыхаю вино кабаков,И душа уж смердит перегаром…Мне под водку – подайте стихов,Чтоб душа не пропахла задаром.
«Над засеянной инеем пашнею…»
Над засеянной инеем пашнеюПролетают опять журавли.И, наверное, что-нибудь важноеРассказали бы, если могли.
Рассказали б, как сверху вам видитсяНеуютная серая Русь.И удастся ли нам еще свидеться,Сам надолго-то я задержусь?
Или скоро тоской журавлиногоПолетит вслед за вами душа…Старый клен за зардевшей рябиноюВсе ухаживал, кроной дрожа…
Скоро клин растворится, как в озере,В синем небе моей стороны…Перепаханы жизни бульдозеромБез особенной чьей то вины.
Ветер сносит родное курлыканье,Лишь молитву б мою не сносил.Жизнь промчалась с присвистоми гиканьем,И пришпорить её нету сил.
Старая церковь
Старая церковьНа косогореВдруг из-за леса видна.Словно старушка,Плача от горя,Тихо застыла одна.
Колокол былоПодняли снова.Только вот нет звонаря.Чья-то девчушкаВ скромном убореМолится у алтаря.
Летом репейникСтены облепит,Некому чистить тропу.Купол облезлыйВ душу не светитДобренькому попу.
Старая церковьНа косогоре,Сколько ты помнишь молитв?В вечном российскомТихом укореСтарое сердце болит.
Словно прощаяОдурь в народе,В память о тех и других —Светится церковьНа косогоре,Нам отпуская грехи.
Моя Родина
Зарядила осенняя хлябь,И не слышно родного курлыканья.Русских душ мутноватая рябьРасплескалась в кабацкое тыканье.
А берёзки ведут хоровод,Притаившись у самой излучины.И спивается здешний народ,Позабыв то, что Богом поручено.
А я выйду босойНасладиться росой,По-над речкой туман расстилается.Эх ты, край мой родной,Я тобою – живой,Здесь Россия моя начинается.