Я стояла на коленях, прижимала тряпки, смотрела в лоб мужчины(только в лоб, не хотела видеть, как стекленеют глаза незнакомца, не хотела рассматривать, запоминать, приметы искать) и говорила, говорила, говорила... О том, что его обязательно спасут. О том, что помощь скоро будет. О том, что он обязательно, скоро вернётся домой. Обязательно...
И пусть он меня не слышал, не мог слышать в таком-то состоянии или слышал, но не мог разобрать слов... Это неважно, потому что в те минуты я говорила для себя и только для себя. Я себя убеждала, что всё будет хорошо. Потому что... Потому что я должна была оставаться спокойной. Не останусь - и причиной смерти буду я, со своей неудавшейся помощью, а не тот, кто вознаградил дырой!
Наконец, послышался такой желанный, такой долгожданный конский топот. А потом не доезжая, люди стали кричать..
- Княжна! - наш кузнец Алесь, но все его звали Сивым. Мужчина небывалой силы. Он один на медведя ходил, за что собственно и поплатился... На Войну он с моим отцом не пошёл. Из-за хромоты остался с нами, по поводу чего долго сокрушался, пока к нам уведомления о смертях, смертях и смертях приходить не начали. Так что, в итоге, он ещё и благодарить должен того медведя, с которым повстречался.
- Я здесь! - крикнула в ответ я. - Быстрее!
- Что с тобой, дочка? - спросил мой Лекарь, спешиваясь с Бурёны.
- Со мной ничего. С ним. - ответила я и показала на своего незнакомца.
- Дела. - поцокал языком лекарь, доставая травы из поясного мешочка и начиная читать заклинания на затвор крови.
Я отошла, уступив место подле больного мастеру, и тут же попала в широкие объятия ручищ кузнеца.
- Как хорошо! Как хорошо, что с вами княжна всё в порядке! А то мы дужа спужалися. Спешили страх как! Как же мы без вас, коли случись что... - горланил он своим громким басом прямо мне на ухо, даже слегка оглушил, но мне было приятно. Так приятно, что на мгновения я утратила свою вечную серьёзную мину и не менее радостно улыбнулась. Просто было очень здорово узнать, что за тебя переживали, что ты кому-то нужна. И права была моя бабка, что я ответственна за своих людей, что должна им... А ещё я пришло понимание: моё обещание, что я дала Создателю, не пустые слова, не простой набор звуков. Я действительно буду служить новой династии, новому королю, если это означает мир, спокойствие, процветание для моего народа...
И снова ударил гром... Вернее, мне показалось, что ударил, потому что ни Гавриил, ни Сивый не обратили на звук ни малейшего внимания, даже не шелохнулись! Хотя кто знает этих богов?
- Я закончил! - заявил мой лекарь, утирая буйные капли пота со лба.
-Жить будет? - осторожно спросила я.
- Будет-будет! Едва успел! - с гордостью за проделанную работу заявил Гавриил.
- Отлично! - обрадовалась я.
- Но теперь как бы его перевезти, чтобы рану не растрясти. - почесал затылок лекарь.
- Я за телегой сгоняю. - предложил кузнец.
- Хорошая идея. - одобрила я. - Поезжай.
********
Уже в замке, когда внезапного гостя помыли, переодели и уложили на одной из кроватей госпиталя, я осматривала личные вещи, снятые с мужчины. Внимательно рассматривала, пытаясь понять, кто он и почему его перенесли ко мне. Я делала это долго-долго, пока не нашла один потайной карман, а в нём совершенно не приметный на первый взгляд перстенёк. Перстенёк, как перстенёк, ничего особенного. Но только на обратной стороне, на ободке был герб рода Лорских...
Увидела и замерла как поражённая, боялась дышать, а потом меня отпустило - звонко, громко рассмеялась. М-да, Создатель просто сказать ты не мог! Обязательно нужно было подкинуть задачку! Да, не понять мне тебя, Бог. Но, спасибо. Ношу с плеч ты у меня снял и действительно помог.
Не раздумывая ни секунды искать перья, чернила, бумагу... И потом писать, писать, писать.
Написала, вместо подписи капелька крови с большого пальца правой руки, сложила конверт, поставила гербовую печать.
********************************************************************
Где-то на вершине самой высокой горы, откуда видно и слышно было всё, а сама она была укрыта пеленой глубоких туманов и облаков от глаз любопытных, Великий Создатель стоял на самом краю, в очередной раз отмечая потери, смерти, утраты, просчёты. Он взирал на то, что когда-то создал и грустно вздыхал. Он был стар и слаб. Слаб, потому что безбожно устал. Устал наблюдать за новыми жизнями и смертями. Устал, потому что в каждую, абсолютно каждой жизни отдавал частичку себя, беспокоился, следя за ней, угасал вместе с ней и вновь возрождался. Настолько устал, что давно решил уйти в объятия собственной сестры Богине Покоя, потому что истерзанное божество только в небытие могло найти успокоение. И он бы давно перешёл черту, ушёл бы туда, откуда возврата нет, но не мог... Не мог оставить своё детище, своё возлюбленное творение без преемника.