- Моя красота? – переспросила Тэсс, улыбаясь и подползая к Чарли еще ближе. – Повтори еще раз, что ты там говорила про мою красоту?
- Да ну тебя, - Чарли нервно усмехнулась.
- Ты ведь не обманывала меня, Чарли? Не обманывала, когда говорила, что считаешь меня красивой? Тогда, в машине. Год назад, помнишь?
Чарли смутно припоминала тот разговор, когда она ляпнула, что Тэсс красивая. И она была поражена, что Тэсс так хорошо его запомнила. Должно быть, слова Чарли много значили для нее. От этого Чарли снова стало не по себе, и она инстинктивно вжалась в спинку дивана.
- Я помню, Тэсс, - ответила она тихо. – И, конечно, я тебя не обманывала.
- И ты до сих пор считаешь меня красивой? – Тэсс продолжала смотреть на Чарли немигающим взглядом, в котором застыли надежда и… обожание.
- Да, Тэсс. Ты красивая, - отозвалась Чарли шепотом, потому что эти слова казались ей слишком странными и неправильными, чтобы произносить их громко.
Но Тэсс на самом деле была красивой. Очень красивой, и в тот вечер особенно. На ней было черное платье с черным кружевным воротничком, а ее распущенные волосы, рассыпавшиеся по плечам, казались на фоне этого платья еще более яркими, золотисто-медными. Казалось, что если дотронуться до них, они будут теплыми на ощупь, и Чарли очень хотелось этого. Дотронуться до них.
На щеках девочки заиграл румянец радости и смущения, и она стала еще красивее, хотя минуту назад Чарли казалось, что быть красивее просто невозможно.
«Почему она вдруг стала такой? – недоумевала Чарли. – Такой красивой для меня? Куда подевалась та мокрая, словно воробей, пигалица, которая запрыгнула ко мне в машину сто лет назад? Куда подевалась та нескладная девчонка с ногами от ушей? Когда она впервые залезла в мою машину, я боялась, что ее ноги там просто не поместятся, и надеялась, что они умеют складываться в три раза. Неужели за год с небольшим Тэсс могла так сильно измениться? Или это мой взгляд на нее изменился? Что же произошло со мной? С нами?».
- Чарли… когда ты смотришь на меня, я и правда начинаю чувствовать себя красивой. На меня никто так не смотрел, как ты, - прошептала Тэсс, и глаза ее потемнели.
Чарли почувствовала, как все ее внутренности куда-то падают, и все ее тело становится легким, как будто парящим в невесомости.
«Я должна отвернуться, должна прекратить смотреть на нее, - подумала Чарли в ужасе. – Она уже что-то заметила в моем взгляде. Что-то, чего там не должно быть. Она что-то заметила. Я должна отвернуться, я должна…».
Но Чарли не отвернулась, не отодвинулась от Тэсс. Она продолжала смотреть на девочку, смотреть в ее огромные глаза и видеть в них жар, пылающий свет того чувства, о котором Чарли усиленно пыталась забыть, погрузившись с головой в работу. Эти глаза гипнотизировали Чарли, и она не могла отвернуться, даже если бы захотела. А она не хотела.
- Чарли… - Тэсс внезапно протянула руку и коснулась воротничка рубашки Чарли. – У тебя пепел… вот здесь… Подожди, я сейчас стряхну.
И Тэсс стряхивала пепел, скользнув рукой по плечу, а потом по груди девушки. Ее прикосновения словно обжигали, и в тот момент Чарли с легкостью бы поверила в то, что волосы Тэсс в самом деле теплые, нет, даже горячие, как расплавленная медь.
Тэсс стряхнула пепел, но ее рука осталась лежать у Чарли на шее. Ее пальцы незаметно забрались под ткань воротника, и Чарли ощущала их на своей коже.
- Чарли… ты ведь считаешь меня своей подругой, не так ли? – спросила Тэсс и глаза ее стали совсем темными.
- Да, - отозвалась Чарли хрипло. Она все еще убеждала себя, что неплохо было бы отодвинуться от девочки подальше, неплохо было бы сбросить ее руку со своей шеи, неплохо было бы прекратить пялиться на нее. Но наверное в тот день Чарли слишком устала после концерта, и у нее просто не осталось сил на эти необходимые действия. Она чувствовала себя пьяной, хотя не выпила в тот вечер ни капли. И она не могла пошевелиться, словно бы Тэсс впечатала ее своим гипнотическим взглядом в этот диван.
- Тогда прости меня, Чарли, - голос Тэсс упал до шепота.
- За что? – Чарли уже ничего не соображала, в голове все плавилось и растекалось.
- Вот за это, - выдохнула Тэсс и порывисто поцеловала Чарли в губы.
И в тот момент весь мир, вся Вселенная Чарли рухнула, упала вслед за ее собственным бешено колотящимся сердцем. Губы Тэсс были такими мягкими, такими теплыми, что Чарли даже не заметила, как ее собственные губы подались им навстречу. Тэсс запустила пальцы в волосы Чарли на затылке, и девушка ощутила волну мурашек по всему телу, настолько приятных, что ей казалось, она вот-вот умрет от этого невыносимого удовольствия. Чарли даже не подозревала раньше, что простой невинный поцелуй может быть настолько приятным. Голова стала тяжелой, дыхание сбилось, и когда Чарли осознала, что ее рот вот-вот разомкнется, и она поцелует Тэсс уже не так невинно, она схватила девочку за плечи и с усилием, потребовавшим от нее всего ее мужества, отодвинула Тэсс от себя, разорвав поцелуй.
Несколько долгих мгновений они молча смотрели друг на друга. Щеки Тэсс раскраснелись, с приоткрытых губ срывалось прерывистое дыхание, и Чарли ощутила мучительное и страшное желание поцеловать ее снова. Самое страшное желание в своей жизни.
«Ей тринадцать, ты, идиотка! Ты что, совсем чокнулась?! Ей тринадцать, мать твою, Чарли! ТРИНАДЦАТЬ, ЧЕРТ ПОБЕРИ, ЛЕТ!».
В голове молотом застучала кровь, Чарли выпрямилась на диване, ощутив внезапное и весьма болезненное отрезвление от мыслей о возрасте Тэсс.
- Тэсс… - прошептала она. – Ох, Тэсс…
- Прости меня, Чарли. Прости, я не удержалась, я не смогла удержаться… - выдохнула девочка. В ее глазах застыл испуг, потому что Тэсс не знала, что Чарли будет делать дальше. Очевидно, девочка боялась, что Чарли накричит на нее, как совсем недавно в машине.
Но Чарли не стала кричать. Она попыталась взять себя в руки и поступить как взрослый человек. Она сказала, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно мягче, и чтобы в нем не слышалась дрожь:
- Ох, Тэсс… Я знаю, что нравлюсь тебе. Но это не должно повториться, понимаешь?
- Понимаю, - искорки во взгляде Тэсс в то же мгновение потухли.
- Ты правда понимаешь? – переспросила Чарли с сомнением. – И что же ты понимаешь?
- Понимаю, что у тебя есть Дженни.
- О Господи… Да при чем здесь Дженни… - Чарли устало вздохнула и покачала головой. – Главная причина того, почему это не должно повториться, не в Дженни. А в том, что тебе всего тринадцать.
- То есть… - глаза Тэсс снова вспыхнули. – То есть, если бы я была совершеннолетней, ты могла бы? Если бы мне было восемнадцать, ты ушла бы от Дженни? Ты могла бы быть со мной?
- Ох, Тэсс… Тэсс, Тэсс, Тэсс, - Чарли закрыла лицо руками, ощущая, что дальше быть взрослой у нее не получается, ощущая, что она вот-вот расплачется. – Я не знаю, Тэсс. Я не знаю.
После непродолжительного молчания Чарли отняла руки от лица и добавила:
- Давай просто оставим все как есть и не будем больше говорить об этом. Ты моя подруга, Тэсс, и на этом все. Я не хочу потерять твою дружбу. И я не хочу сесть в тюрьму. Хорошо?
Чарли слышала собственный голос, слышала, какой он измученный, и ей стало страшно. Еще страшнее, чем прежде.
- Хорошо, - сказала Тэсс спокойно. – Прости меня. Я могу сделать вид, как будто ничего не было, если хочешь. Только не бросай меня, Чарли.
Сердце Чарли сжалось в болезненной агонии.
- Ты ведь не бросишь меня из-за того, что я сделала? – спросила девочка совсем тихо.
- Нет…. Нет, конечно нет.
- И мы сможем оставаться подругами, как раньше?
- Да. Наверное. Сможем.
- Хорошо. Тогда никаких проблем, - и Тэсс даже смогла улыбнуться, хотя Чарли видела, что эта улыбка далась ей с большим трудом. А потом Чарли вспомнила о том, как ей хотелось целовать Тэсс, как ее губы жили собственной жизнью, не желая слушать ее разум, ее холодный взрослый разум, и подумала, что все ее проблемы только начинаются.