Потому что в определенном смысле она была права.
Одной проходки достаточно, чтобы запустить процесс мутации, который можно усилить или немного скорректировать, но остановить уже нельзя.
И это касается не только физических параметров, но и сознания.
Многие вещи начинают восприниматься иначе.
Например, тот факт, что я попал во временную петлю, не приводил меня в ужас.
Главное — я вернулся. Я выжил. И раз уж взять большую четверку за яйца мне не удалось, лучше об этом сейчас и не думать.
Теперь моя главная цель — адаптироваться.
А для этого мне нужен официальный статус живого человека.
И деньги.
Не важно, сколько лет прошло и насколько поменялся ландшафт, некоторые вещи останутся неизменными до тех пор, пока человечество живо. Деньги могут выражаться в золоте, кусках яшмы или шкурах саблезубых оленей, но они были и будут.
Люди, которые говорят, что счастье нематериально, либо полные идиоты, либо богаты от рождения.
Само собой, счастье не в условных цифрах на банковском счету.
Но только состоятельный человек может обладать властью распоряжаться собой.
Так где же, как и каким образом мне всем этим добром разжиться?
Сборища сотоварищей моего пленника не сулили ничего хорошего.
А вот город — это хорошо.
Это много людей и много информации. Я должен был понять, существует ли на данный момент какой-то центр по изучению пространственных искривлений, и есть ли какой-то резон мне там появляться.
С одной стороны, прямо сейчас мне оттягивали плечи десятки различных образцов флоры, фауны и прочие найденные мной артефакты.
Некоторые из них имели прямую материальную ценность — самородок, например, или красный жемчуг.
А некоторые в буквальном смысле не имели цены, если передать их в правильные руки.
Были и спорные предметы. Одну из таких вещиц я не стал укладывать в контейнер, а нес на своей шее — настоящий древнеримский ауреус! С пробитой дырой в верхней части для ношения на шнурке. Вероятнее всего, ее притащил в качестве талисмана кто-то из моих предшественников-проходчиков. Но что, если монета нигде не значится в списках сопутствующего инвентаря? Тогда она приобрела бы совершенно иное значение. Например, что контакт с мирами по ту сторону искривлений был возможен еще до волны, открывшей нынешние рифты.
А еще ведь мне полагалась зарплата за успешное завершение экспедиции! И плевать, сколько лет прошло с момента начала командировки — я вошел в рифт согласно официальному распоряжению, и вернулся оттуда. А значит, имею полное право на выплату, установленную договором.
Но, с другой стороны, я убил человека. Прямо на станции. Причем не двухголового бродягу из пустоши, а доверенное лицо какого-то туза. И я видел, как это самое доверенное лицо по приказу своего хозяина придушило наследника этого самого туза и его слугу.
Так что, если я попру напрямую, вряд ли мне за такие подвиги вручат золотую медаль и выплатят все причитающиеся деньги.
Надо бы разобраться, что за персона осталась скрытой за кулисами. Какой у этого человека статус, и кто у него враги. Вероятно, найдутся люди, которые будут готовы заплатить за информацию, которой я обладаю. Знать бы только, как и к кому ее продать.
Я поправил тяжелый рюкзак на плечах.
Мне нужно больше информации.
Так что ближайшей подходящей точкой мне показалась Денисовка. Смущало только одно — как я не напрягал свою память, никак не мог вспомнить в этом направлении города с подобным названием.
— Если пойму, что врешь — не прощу, — предупредил я.
— Прям елдец как страшно, — волком зыркнул на меня Егор, поднимаясь. — А если правду скажу, ты меня что, по-царски наградишь, чтоль?
— Ну, награждать я тебя, конечно, не буду, но отпущу живым и здоровым.
— Как скажешь. Будем считать, я поверил.
Я пожал плечами.
— Да как хочешь. Но если бы мне доставляло особое удовольствие просто так убивать людей, твоя команда уже давно бы червей кормила.
— Ну да. А так ты их просто по рукам и ногам повязал и загорать положил под рифтами, — проговорил Егор.
— Если не совсем дураки, найдут, с помощью чего освободиться, — возразил я. — Ну или ты — хреновый командир и не научил их элементарному. Но это уже не моя проблема.
Я посмотрел на свои часы с мини-компасом. Сориентировался по сторонам света и, немного скорректировав направление, двинулся в нужную сторону.
— Может я, конечно, сейчас глупость скажу, но на вертолете было бы быстрее, — с ехидным выражением лица сказал Егор.
— Настолько далеко я лететь не хочу, тем более по частям. Или, думаешь, я пошутил про взрывчатку?