Михаил Кошкош
Кошкош Михаил Владимирович. Родился 9 апреля 1964 года. С декабря 1984 по июль 1986 проходил службу в ДРА, 271 ОИСБ, 2 ИСР. Награжден медалью «За отвагу». Автор книги стихов «Афганские четки» (2009 г.) Печатался в периодической печати, литературных альманахах «Искусство войны» (г. Москва) и «Странник» (г. Саранск) Женат. Двое детей. Живет в г. Мариуполь Донецкой области.
* * *
В кулаке — светляк от сигареты.
Ночь в проломе серого дувала.
Оседает «елочкой» ракета
В каменную яму перевала.
Звезды — точно косточки граната
В воздухе полночном и весеннем,
Да родная тяжесть автомата,
Что прилег котенком на колени…
Ощутить судьбу свою — гитару
В этот час, мистический и ранний,
Не в костлявых пальцах Чарикара,
А в ладонях трепетных Рязани.
Там, где пахнет хвоей и грибами,
Где блестит в траве дорога к дому,
Где не будешь тыкаться руками
Сослепу в последние патроны.
Если вернусь
Если вернусь…
Часто не верю, что можно вернуться,
Если вернусь…
Мне бы от радости не задохнуться,
Если вернусь…
То помолюсь обязательно Богу,
Если вернусь…
С этой чужбины к родному порогу.
С легким сердцем
Распахну я настежь двери дома
Чтобы в возвращение поверить…
С небом синим
Обопрусь о подоконник.
Спрячу слезы
В огрубевшие ладони
Если вернусь…
Рассказ
Возвращаясь домой, наша группа попала в засаду.
Подорвалась машина. Меня отшвырнуло с брони,
И спасла меня тень от большого куста винограда.
В винограде меня не заметили видно они…
Помню, видел троих, — их худые сутулые спины,
И отчетливо слышал гортанный чужой разговор.
Суетились они у подорванной нашей машины,
И я видел, как раненых там добивали
В упор…
Пыльный, солнечный модуль,
Больничные, бледные лица.
Занавески на окнах — роскошный военный уют.
Я мечтал об одном: поскорее заснуть и забыться,
И одно только помнить, — что любят меня и что ждут.
Под Баграмом санбат, знаю, многим покажется раем.
Для солдата санбат — что для древних паломников Рим.
Только я и во сне воевал и давился сухпаем,
Только я и во сне продолжал пробиваться к своим.
Мне сейчас говорят, что с войной этой вышла ошибка
Мол, война нам нужна, как счастливому евнуху хрен.
И тогда, я к лицу примеряю пустую улыбку.
Как протезы свои
Примеряю
Чуть выше колен.
Вишневая баллада
Маргарите
Полтава, Полтава! Вишневый цвет
Волнующая страна!
В полтавских садах росли с юных лет
Влюбленные: Он и Она.
Случилось за «речкой» ему служить —
О, время почтовых слов!
Да разве в разлуке ему забыть
Огромную их любовь.
Хмельная, плыла его голова:
Письмо ее — три строки.
А все остальные в письме слова —
Вишневые лепестки.
Броня принимала неравный бой,
В десантном отсеке — жар.
И эхо от взрыва тугой волной
Ударило в Чарикар.
Горелым тротилом пропах Восток,
В броне смерть одна на всех.
Пуржит, засыпает сухой песок
Полтавский вишневый снег.
Любовь ей прислали в большом гробу
С окошечком в черный цвет
И рвала за патлы свою судьбу
Вдова в девятнадцать лет.
Пустые года, как немое кино:
Все радости — стороной.
И вишни в саду заневестились, но
На что они ей одной?
И ветер качает и треплет листву,
И небо чернеет от гроз,
И падают спелые вишни в траву,
Как капли рубиновых слез…
Хлорка
В морг баграмского санбата
Привезли с войны солдата —
Да, тогда по адресатам
Многих выслала война!
Только вышла с ним промашка —
Не имел солдат бумажки,
А по порванной тельняшке
Не узнаешь ни хрена.