Вот скала, с которой разговаривает Локи, это чудо. А может, это не скала вовсе? Голова... Точно! Каменная голова, ушедшие в скалу плечи... и рука торчит – чуть слева. Страшно представить, как содрогнется и искорежится почва, если выветренные пальцы вопьются в землю, и исполин попытается выбраться на поверхность.
Локи об этом, видимо, не задумывался. Или не боялся. Еще немного поболтал с великаном, кивая ответным камнепадам, и повернулся к Тору:
- Тут есть проход в другие миры. Мне сказали, что он открывается очень редко. Вероятность пропажи кого-то еще крайне мала. Я могу показать тебе участок, который надо огородить, но подозреваю, что ограждение вызовет куда больше внимания и желающих проявить пьяную или юношескую доблесть.
- Арка – это проход?
- Ты видишь арку? – даже полумрак не скрыл округлившиеся глаза. – А что еще? Опиши мне окрестности.
Тор честно доложил о каменной голове с глазами, лошаденке и арке. И предложил:
- Давай попробуем туда пройти? Поищем Маргрет.
- Ни в коем случае! – вскинулся Локи. – То, что ты видишь арку, не значит, что ты сможешь сквозь нее пройти. А даже если и пройдешь... сомнительно, что сможешь вернуться.
- А ты? – Тор задал вопрос наобум, и попал в уязвимую точку.
- В принципе, могу... но это рискованно.
- Но там ребенок!
- А у меня здесь ребенок! – напомнил Локи. – И не один!
Но Тор уже учуял секундное колебание, отразившееся в глазах, в интонации, в паузе после слов «в принципе, могу». Он подступил к сводному брату и начал уговаривать, загонять в угол с тупым упрямством копытного животного, не понимающего отказов. Локи отступал, противился – «я так однажды зашел, и через полтора года вернулся!» - напоминал о Слейпнире. Но Тор был неумолим.
- Хоть загляни! Зайди, осмотрись. Вдруг она где-то рядом, не далеко ушла. Покричи.
- Она не услышит. Там всё по-другому. Я не смогу покричать. И, когда пройду, скорее всего, забуду, зачем шел. В том мире перестаешь быть человеком. Здешние воспоминания могут пробиться, а могут исчезнуть.
- Давай тебя привяжем? – предложил Тор. – У меня есть веревка. Минут через пятнадцать дёрну, если ты не вернешься.
- Не получится, - помотал головой Локи. – Веревка порвется, уже пробовали. Да и... не получится.
- Но ты можешь?..
- Помолчи, Тор! – в серых глазах неожиданно мелькнул проблеск алой ярости. Локи развернулся, пошел к арке. Тор поплелся за ним, и остановился после окрика: - Не двигайся! Не отходи от машины!
Лошаденка металась возле проема, рыла траву копытами. Локи ощупывал камни арки, ловил в ладони свет, принюхивался. Тору хотелось сказать что-нибудь еще, но он поостерегся открывать рот, чтоб не разозлить, не вызвать в полумрак синее чудовище.
Наконец Локи удовлетворил любопытство – даже травинку сорвал и в пальцах растер. Вернулся к машине, вытащил пакет, вытряхнул из него знакомые Тору сапоги, и начал обуваться, отдавая отрывистые указания:
- Сядь в машину и не высовывайся, что бы ни происходило. Из арки никто не выйдет, тебя не съест. Тут в округе тоже никого опасного нет. Если кто-нибудь начнет стонать или вздыхать, пропускай мимо ушей.
- Кто начнет стонать? – насторожился Тор.
- Духи скал могут баловаться. Слушай дальше, не перебивай. Не выходи из машины, не подходи к арке. Если ты в нее провалишься, вытаскивать тебя будет некому. Уяснил? Дальше. Если я не вернусь с рассветом, уезжай домой. Но поклянись, что никому не отдашь Слейпнира, пока я не приду и не заберу его из твоего дома. Ты будешь его кормить, и никому не отдашь, понял?
- Понял. Клянусь. А?..
- Не выходи из машины, - напомнил Локи, сунул ему в руки куртку, и пошел к арке.
Лошаденка встрепенулась и заржала. Локи приблизился к ней, пристроился бок о бок, и они слаженно вошли в залитый светом проем. Сводный брат растаял, как кусочек сахара, опущенный в горячий чай, а лошаденка тряхнула головой, потопталась и ушла в неведомый мир.
Тор несколько раз сглотнул, проталкивая застрявший в горле комок – теперь ему стало страшно. А если Локи и вправду пропадет на год? Не морковки с молоком жалко, жеребенка-то он прокормит. Но что с Локи будет там, в другом мире, где он теряет человеческие воспоминания?
Захотелось подбежать к арке, просунуться сквозь сияющую завесу – а вдруг пропустит? – и крикнуть: «Вернись, я передумал!».
- Нет, - одернул себя Тор, разгоняя страх и тишину звуком собственного голоса. – Он лучше меня знает, что надо делать. Я буду ждать его в машине.
Он таращился на арку, боялся заснуть – мало ли, как сложится? Если Локи выползет раненый, вытолкнет девочку... Тор включал печку, отогревался, через время распахивал дверь и глотал морозный воздух. Разговаривал сам с собой, вздрагивал от шороха камней – вросшее в землю чудовище иногда посматривало на него, пугая зелеными всполохами. К пяти утра Тор извелся, проклял себя и свою манеру втягивать в неприятности окружающих. Локи не нанимался никого спасать, сам пришел к нему, спасаясь от преследования, и что в итоге?
Мысли об отце, Слейпнире и гормональных добавках Тор пока прогонял. Слишком мало информации. Рано делать выводы, надо расспросить Локи, когда тот вернется... если вернется.
Движение в арке Тор заметил сразу. Рванулся из машины, спустил ноги на землю, но бежать поостерегся. Вгляделся до рези в глазах и чуть не взвыл. Это был не Локи. В арке топталась белая лошаденка. А у нее на спине кто-то сидел.
«Звереныш. Мелкий. Куница? Нет... лисенок? Подойди ближе, не видно!»
Лошадка словно прочла его мысли. Переступила световую границу, помесила истоптанный снег, заржала. И тут же в арке появился Локи. Пошатнулся, но удержался на ногах и сделал несколько шагов, направляясь к машине.
Тор забыл о запрете, сорвался с места – Локи нес Маргрет. На спине, позволяя держать себя за шею.
- Нашел! – крик спугнул лошадь с неведомым наездником. Они исчезли, растаяли, но Тор об этом не пожалел – ему было о ком побеспокоиться.
Маргрет захныкала. Локи обессилено опустился на колени, отцепил ее руки от шеи и позволил Тору подхватить их обоих – девочку на руки, себя под локоть.
- В машину! Я сейчас печку включу! Маргрет, ты в порядке? Локи?
- Лошадку хочу! – захныкала девочка, оглядываясь по сторонам. – Где она?
- Лошадка ушла, - быстро ответил Тор. – Её дома ждут. И тебя дома ждут. Сейчас мы отвезем тебя к родителям.
Трехдневный отпуск радовал больше чем благодарность, вынесенная начальством. Возвращение Маргрет, целой и невредимой, конечно, вызвало кучу вопросов, но Тор упрямо повторял, что нашел девочку у скалы, на месте пропажи. Сидела, мол, прижавшись к боку лошади – нет, чья лошадь не разглядел, обалдел настолько, что не до лошади было. Его версию подтверждала Маргрет, трещавшая, как сорока – она гуляла с лошадкой, каталась, и лошадка ее к дяде Тору привела. На этом примчавшиеся в дом Варга сослуживцы и начальство отстали, и Тор получил возможность вернуться к себе.
Там он убедился, что Локи никуда не делся – дрыхнет на диване в гостиной рядом со Слейпниром и недовольным Эльвигом – съел два пирожных, добрел до кровати и завалился спать. Безмятежное и бездумное состояние, в котором Тор был готов пребывать вечно, прервал стук в дверь. Интересным оказалось то, что тарабанивший во входную дверь Варг разбудил спавшего на втором этаже Тора, но не побеспокоил Локи, хотя гостиная располагалась на первом. Сводный брат избавился от шума простым способом – спрятал голову в диванные подушечки и закрылся пледом. Тор усмехнулся, не удержался, провел пальцем по полоске кожи между джинсами и свитером, полюбовался на мурашки и пошел принимать гостей.