Вновь затаившись и обновив заклинания иллюзий, Джурк отступил чуть подальше.
«Поразительно. Эта штука просто невероятна».
Он уже несколько часов тайно следует за этой троицей как ему и приказала госпожа Лагура. Поначалу он побаивался вступать в подземелье, из которого почти никто не выбирался, но двигаясь за этими, он несколько успокоился, видя уровень местных ловушек.
Джурк сам задавался вопросом, кто мог подобное придумать и зачем, но рассуждать времени не было. Он тут недавно едва не был растоптан целой толпой гомункулов. Лишь потому, что он не выходил из скрытности и постоянно обновлял морок, позволило ему спастись.
А эти вон неплохо справились с таким количеством противников, но по большей части благодаря смекалке, а не силе.
Почти.
«Это же был Оплот! Одно из заклинаний паладинов!»
Нежить применил Свет — это же нонсенс, такого быть не может, однако глаза не обманывали мертвого охотника. Фактам не верить было невозможно.
Но вот как он это сделал?
«Похоже, артефакт, который он использует намного сильнее, чем я думал. Одно дело просто излучать Свет, а другое еще и заклинания Света использовать… Такого просто быть не может».
И чем больше на это смотрел Джурк, тем сильнее он желал поскорее заполучить этот невероятный предмет, а возможно и не один. С такими «игрушками» он не то, что получит желаемое Сродство с жизнью, он еще и возвыситься может, так как никто до него.
Подобный шанс ни в коем случае нельзя упускать, но торопиться нельзя.
«Со всеми тремя я не справлюсь, особенно в таком окружении. Для открытого боя нужно больше пространства, а с первого раза я вряд ли смогу убить этого мертвеца».
Этот тип же чернокостный, очень крепкий, а уж шлем у него и того крутой, так что никакая, даже самая мощная взрывная стрела, с первого удара его не убьет. Может ранить, но не убить, а затем нужно будет действовать моментально, ведь призрак и вампирша ему второго шанса не дадут. Нет, у Джурка серебряные болты имеются и Собирательницу трупов он победить сможет, если она вылезет из туши волка и позволит в себя попасть, но это лишь предположение, а не факт.
Да и сам мертвец может не пострадать от атаки и тогда Джурк останется наедине с тремя опасными противниками.
Тут разве что вампирша не представляет какой-то угрозы, но это ему вряд ли поможет.
«Придется ждать. Мне остается только ждать. Ничего… я терпеливый. Как только они увязнут в сложном поединке. Как только будет подходящее место… Я не промахнусь…»
С этими мыслями мертвый охотник продолжил осторожное преследование своей жертвы…
Эти подземелья всегда были местом опасным и нелюдимым. Изначально тут на поверхности живые последователи Повелителя возделывали землю и выращивали еду для него и других живых. Но после того как Берит погиб, эти места пришли в запустения, а пауки прокопали множество туннелей и пещер под толщей уже мертвой земли. С тех пор эта земля стала носить имя Фермы Пауков, хотя фермерского здесь уже давно ничего нет.
Да и на земле уже ничего не осталось, а вот под землей…
В эти места никогда не проникает даже такой тусклый и рассеянный мрачными облаками свет. А освещалось оно либо магическими светильниками от тех, кто мог, применят магию, либо вовсе оставалось во мраке, ведь темное зрение было у многих жителей этих туннелей.
Обычно в этих пещерах просто кипит жизнь.
Маленькие паучки, что недавно вылупились из яиц, облепляли коконы с расплавившимися трупами, что обратились в питательную смесь. Более крупные пауки лазали повсюду, развешивали паутину участь её контролировать, а также дрались друг с другом за куски гниющего мяса. Те, кто эволюционировал в иные формы, выполняли какие-то приказы старших, копали новые туннели или тащили коконы. Арахносы же учились сражаться, использовать свои силы в отдельных залах и даже старались перенимать какие-то повадки иных рас. Прежде чем им будет позволено выйти наружу и отправиться на охоту за едой, им предстоит многому научиться. Те же, кто давно обучен, уходили и возвращались, таща за собой пойманных животных, трупы разумных или еще живых. В других залах слышались крики и стоны тех несчастных, кто был еще в сознании. Они медленно, с муками растворялись в коконах, или их живьем обгладывали мелкие твари.
Тут всегда кипит жизнь, здесь всегда что-то шумит…