— Странно, — нахмурился я, когда продавец купил у меня все и даже с ценой обмануть не пытался.
Сразу же назвал честную цену, все купил и откланялся.
— Мне кажется, или на нас местные как-то необычно поглядывают, — сказал Бьонд.
И действительно.
Как только я вошел на рынок так окружающие стали смотреть в мою сторону, что-то перешептываться между собой и сторониться меня.
— Всадник — это такая редкость, что ли? — не понимал мой напарник.
— Нет, обычная форма развития, — отвечаю я. — Не нравится мне что-то…
Мы двинулись прочь от вещевого рынка на площадь, а местные, завидев меня, продолжали вести себя необычно. Близко никто не подходил, но вот стоять со мной слишком близко у окружающих желания не было. Даже другие наемники, что еще совсем недавно на меня охотились, сейчас старательно делали вид, будто не замечают мое существование.
— О, здорова, Ор! — услышал я знакомый голос.
— И правда, он, — подтвердил второй. — Новую форму и внешность не узнал, но щит выдает его сразу.
— Привет, ребята, — поздоровался я с Флавиусом и Горри.
Два знакомых мне стражника подошли ко мне и выглядели весьма веселыми.
— Всадником стал? Понимаю, — покивал Флавиус. — Хороший путь, прямо к Рыцарю Смерти. На пятом ранге или шестом им уже станешь.
— Да, поздравляю. Смотри с коня не падай, а то ведь шею сломаешь и помрешь, — заржал Горри.
— Спасибо за поддержку, — буркнул я. — А чего это все на меня так странно смотрят?
— А ты не в курсе? — удивились они. — Все вокруг узнали, что ты недавно заказавшего тебя вампира убил.
— Что?! — застыл я.
Кто-то видел мой бой с Бенедиктом?
Это плохо.
Если раньше все вокруг смотрели на мой конфликт с ним как личную разборку, то сейчас это может перерасти во вражду со всей фракцией. Гаурун, конечно, сказал, что ему плевать, но окружающие вряд ли знают такие детали.
— Точно, ты же шлем с собой взял, — сказал Бьонд.
Ну да, я вампирский шлем с собой прихватил. Надевать не стал и повесил на пояс, вот у всех и подтвердилась моя победа.
— Как только обо всем узнали? — нахмурился я.
— Это мы рассказали, — честно признались эти двое.
Поворачиваю голову и смотрю на… этих… двоих…
Они словно обрадовать меня такой новостью захотели.
— Мы в патруле были и увидели разрушения вдали. Пошли посмотреть и увидели тебя над трупом вампира. Жаль, все увидеть не получилось.
— Да, судя по разрушениям, зрелище было отличным.
Мои руки в этот момент зачесались от желания «пожать» их шеи. Эти мысли мне удалось подавить.
— Ну, спасибо, — застонал я.
Если они видели лишь финал, то применение Магии Света не заметили. Хоть в этом мне повезло. Но теперь проблем может быть еще больше.
— Всегда, пожалуйста, парень, — похлопали они меня по плечам.
Я, было, хотел сказать этим двоим пару ласковых, но разговор наш прервали.
— С дороги! — приказным тоном велел кто-то.
Мы тут же отскочили, и мимо нас громко топая латными сапогами, прошла процессия мертвецов облаченных в доспехи. Все в одинаковой черной броне строевым шагом и с настоящей армейской выучкой начала шествовать по площади, а затем двинулась в сторону выхода.
Такой спектакль привлек внимание всех вокруг и непредвиденный парад стали наблюдать все.
— Чего это они делают? — спросил Бьонд, одним из черепов выглянув из-за моего плеча.
— Ходят строем, — хмыкнул я. — Это у вас так принято?
Стражники, как ни странно, прекратили быть веселыми и с какой-то тоской смотрели на происходящее.
— Они пытаются не сойти с ума, — ответил Горри.
Между нами образовалась пауза. Да и окружающие смотрели на происходящее с пониманием и какой-то печалью.
— Тебе повезло, что у тебя есть цель, Ор, — сказал Флавиус. — Цель позволяет тебе не останавливаться и двигаться вперед. А вот тем кто не нашел себе место приходится туго. Нужно всегда находить себе занятие, пусть даже откровенную чушь, лишь бы не сидеть без дела. Пока ты не думаешь о будущем и его бессмысленности, ты не впадешь в отчаяние…
— Все мы «играем в прошлое». Пускай никому не нравится приказ Короля-Скелета о всяких парадах, постах и патрулях, но это как-то занимает нас и позволяет чувствовать себя полноценными. Пока мы живем прошлым, мы можем существовать.
— Понимаю, — кивнул я. — Самый страшный враг нежити — это бессмысленность существования.
Мы бессмертны, по сути, нет причин волноваться о завтрашнем дне, а в Дункельхейде даже о «пропитании» волноваться не нужно. Многим просто нечем занять себя и чем дольше мы в таком состоянии, тем сильнее деградирует сознание.