Город кипел жизнью. Люди ходили кто куда, по своим, никому, кроме них, неведомым делам. Детишки носились вокруг, играя в догонялки. Машины останавливались, кого-то забирали и улетали.
Тут были не только представители человеческой расы. Встречались и другие, названия которых я с трудом вспоминал. Но это и неважно. Здесь царил свой мир. Мир договоров и соглашений. Вот два человека из противоборствующих фракций, судя по эмблемам, вместе выпивают в открытой кафешке и о чем-то спорят, размашисто жестикулируя руками. Вот инопланетный представитель, похожий на гибрид броненосца и ящерицы, огромный по размеру, сидит на скамье в обнимку с девушкой и смеется в компании людей. Здесь, в этом городе, царила атмосфера своеобразного покоя. Шум города, его звуки и запахи, да и сами люди и нелюди, давали этому месту жизнь. И после мертвой тишины космоса, разрываемой только гулом реакторов…непередаваемое чувство.
К слову, не забыли на Сафире и об обороне. Время от времени взгляд натыкался на элементы космической обороны. За толстыми, разрисованными и облепленными объявлениями и рекламой, стенами огороженных улиц виднелись стволы рельсовых орудий. Использование таких орудий на кораблях было нецелесообразно ввиду неимоверного сжирания электроэнергии системой. После нескольких выстрелов просто заканчивалось «топливо» и судно превращалось в бесполезную болванку для избиения без шанса на сопротивление. На планете же таких проблем не было, потому эти самые орудия, в простонародье — рейлганы, являлись одним из лучших вариантов космической системы обороны. Снаряд, выпущенный из такого орудия, летел со скоростью до пары десятков махов и прошивал любую структуру насквозь. А огромная дальность стрельбы, с учетом минимального сведения и требований по корректировке огня, позволяло даже неопытному оператору уничтожать вражеские корабли еще на подлёте.
Где-то там также были и ракетные шахты, отсюда, конечно же, не видные. Медленные ракеты по сравнению со снарядами от рельсовых, но при этом намного мощнее, они позволяли…а хрен знает, что они позволяли, если честно. В теории — сбивать крейсера и Дредноуты, на практике — нет ни одного упоминания о положительных результатах работы этой системы в реальном бою. Однако на испытаниях попадание одной такой ракеты разорвало зависший в небе крейсер надвое, после чего он шлепнулся на землю, получив почетное право быть распиленным на металл.
И всё-таки… Если забыть о падении Конфедерации, не нашлось еще ни одного идиота-правителя, который бы напал на столичную планету какого-либо государства. Тут действовала схема осады замка, то есть десяток нападающих на одного защитника, ну или, в нашем случае, десять тяжелых крейсеров на один рейлган. С Дредноутами без понятия, слишком уж разнообразны их характеристики. По данным, что имелись у Империи, даже такой слабый в плане защиты, Союз Двенадцати имел на вооружении сотни орудий. На каждой планете. И это — не считая своего флота. И не считая «клиентов», конечно же. Проще говоря — желающих нападать на Союз нет, и никогда не будет, я думаю. Это я всё к чему… я просто стал понимать, что лететь сюда на штурмовиках, спрятав Синано далеко за пределами Союза было правильным решением. Рассчитывать, сколько она проживет под обстрелом защитных орудий, я не решился. Да и смысл? Итог всё равно будет один — смерть.
***
Солнце уходило за горизонт. Мы с Виктором как раз находились в портовом районе, когда оно коснулось водной глади, окрасив небо в ярко-красный цвет с оттенками рыжего. Прохладный ветер несильно дул со стороны океана, неся свежесть и легкий запах рыбы. Вдали же виднелись побитые временем небольшие рыбацские судёнышки. Удивительно, что их еще использовали. Вроде и третье тысячелетие уже, а техника настолько древняя, что накатывает ностальгия.
В юношестве я вычитал столько книг про прошлые эпохи… Про творения человека, про машины. Про космос, и про людей, что его исследовали. И про войны. Четыре мировых войны, в итоге чуть не погубивших когда-то колыбель человечества, и войну «Эпохи Раскола», которая наглядно показала, что неугодных верхушке общества можно стереть с лица вселенной буквально за несколько месяцев.
Я глубоко вздохнул, смотря вдаль.
— Ладно, Виктор, хватит прохлаждаться. Пойдем, пора работать. — сказал я ему, легонько похлопав по плечу.
— Угу.
Идти пришлось далеко.
В сумерках город преобразился, будто заново родившись. Открылись ночные клубы. На улицах начали появляться ночные жители. «Ночные бабочки», или проститутки, если проще, разнообразные глашатаи, приглашающие в гостиницы и места отдыха и еще много кто. Звуки слились, не позволяя разобрать, что кричали те или иные. Несколько раз к нам подкатывали, но, вежливо послав их куда подальше, мы шли дальше. В след только слышались матерные слова и нецензурные жесты.
Простите, дамы, но сегодня мы заняты.
Идя по одной из главных улиц и время от времени сверяясь с картой, я свернул в темный переулок. Чем глубже мы уходили, тем меньше становилось звуков города. Но появилось кое-что другое. В подворотнях играли тени. Время от времени были слышны выкрики и женский визг. Такие места всегда были небезопасны, каким бы город ни был. Темная сторона с преступностью, головорезами и насильниками.
Я зашел в неприметное здание в отдалении от всего этого. Виктор благоразумно остался на входе следить за окружением.
Что я тут делаю? Пришел пообщаться со старым знакомым. Хотя, как знакомым. Наши предки когда-то служили вместе в Имперском флоте, а потом этого человека выпнули пинком под зад за нарушение субординации. Забавно… Хотел бы я увидеть воочию, как он послал на три буквы тогдашнего заместителя командующего. За такое обычно и грех не убить было. Но, без понятия как, вопрос решили «мирно», и мой, по сути, дядька, отделался увольнением и наставлением, чтобы в Империи его ноги больше не было. Похоже, он и не против был. Только сообщил моему отцу и нам в частности, что отправляется в Союз. Ну а пока мы гуляли, я прошерстил базу жителей Союза, благо информация находилась в открытом доступе. Данные дяди у меня были, а найти адрес труда не составило.
***
В доме было…грязно. Запах немытых тел, паутина, тусклые лампочки без плафонов, еле-еле освещающие помещение, мешки с мусором, в которых угадывались банки из-под пива. И тело, валяющееся на спине, что храпело на всю комнату. Мда…
Я пошел в ванную, набрал тазик мутной желтой воды. Подумал, и это на него выливать? А, пофиг.
— Ааааа!! Чё за нахер!? Ты кто, бля? — первые крики были настолько громкими, что я поморщился. — Сука…
Мой дядька пошел в атаку. Будь он трезвым, я бы и не справился с таким медведем. Когда на тебя как осадное бревно прёт двухметровая туша, всё твоё желание становится — это свалить с «линии огня». Но…
— Ах ты! А ну отпусти меня, молокосос недоделанный! Да я тебя живьем закопаю! — всё орал он, лежа с вывернутой рукой.
Я же сидел сверху, прижав его лицо к полу.
— Тихо, дядь Роберт, неужто не узнали? — улыбнулся я. — Это же я, Глеб. Племянник ваш. В гости прилетел.
— Глеб? Ыы — у Роберта на лице появилась дибильная улыбка. — Глеб! Глебушка! А чё ты тут делаешь?
Капец, ну и смена настроения…
— Говорю, в гости прилетел. Поговорить тут, дела обсудить. Дела важные. — акцентировал я внимание на последних словах.
Что я любил в своём дядьке, так это подход к делу. Если это что-то важное, пусть он хоть в стельку пьяный будет — дело сделает. Причем качественно…
— Важные дела, говоришь? Эээмх… Отпусти.
Я отпустил. Роберт тяжело встал, уперев руки в колени. Какое-то время покачавшись и немного придя в себя, он всё-таки умудрился сфокусироваться на мне.