И они по какому-то непонятному единому согласию отправились в ту сторону, в которую шла Алла. Лавировать в толпе им вскоре надоело, и они углубились в боковые улочки, где людей было поменьше, а воздух почище. И можно было разговаривать, не повышая голоса и не напрягая слух. Они разговаривали ни о чем и обо всём одновременно. Это не был разговор в обычном смысле этого слова, это не был диалог, или беседа. Были звуки их голосов. Были слова, фразы, мысли, которые вроде бы ничего и не значили сами по себе. Постороннему человеку их разговор мог бы показаться скучным и бессмысленным. Но для них даже паузы между словами и фразами были полны своего потаенного смысла. Они открывали друг друга для себя, они прорастали друг через друга мыслями, жестами, улыбками.
Так они и шли по весенним улицам, постепенно погружающимся в сумерки. Наконец Алла остановилась у подъезда дома:
«Ну вот я и пришла! – просто сказала Алла, протянув руку для прощания. – Мы так с тобой никуда и не зашли? Может быть посидим немного у меня? Что-нибудь найдется перекусить и выпить.»
«Хорошо. Согласен. – Отказываться от приглашения у Максима не было никакого желания, да и особых причин и дел на вечер тоже не было. Зато было очень любопытно посмотреть на то, как живет Алла. У него в голове уже сложился какой-то образ её квартиры, как она обставлена, какие картины на стенах, полочки и вазочки с сухими веточками. – Интересно посмотреть, как ты живешь!»
«Тогда пошли!» – Они молча поднялись по лестнице, и Алла открыла дверь своим ключом, который ловко извлекла из сумочки. Тут она в который раз уже поразила Максима своей необыкновенной, какой-то кошачьей пластикой. Она двигалась очень плавно, без резких движений, и её длинные каштановые волосы мягкими волнами бились о её плечи.
5
Квартира оказалась именно такой, какой её представлял себе Максим. Здесь не было ничего лишнего. Интерьер был очень гармоничен. Можно было бы сказать, что он продуман, если бы некоторые незначительные детали не вносили в него именно тот необходимый диссонанс, который придает порядку ощущение уюта. Квартира была небольшая, но довольно просторная, так как в ней не было ничего лишнего и громоздкого.
Максим сел на диван и стал внимательно рассматривать все те предметы, которые попадались ему на глаза. Он делал это с неизъяснимым удовольствием. Не торопясь и обстоятельно. Алла в это время что-то делала на кухне. И вскоре на журнальном столике стали как бы сами собой появляться блюдечки, тарелочки, чашечки, рюмочки, ножи и вилочки.
Покой и уют обволакивали Максима сладкой дремой. «Отсюда трудно будет уходить, – почему-то подумал он. Ему было хорошо сейчас. В голову лезли всякие глупые мысли. Он усмехнулся, отгоняя их. – А ведь так и влюбиться недолго!»
В это время на столике уже появилось все необходимое для небольшого дружеского ужина в приятной компании. Алла села в кресло напротив, стала накладывать что-то на тарелки. А Максим не мог оторвать взгляд от её рук, от их гладкой кожи, от её тонких пальцев. Каждое их движение было наполнено тихой приятной музыкой.
Максим разлил вино по бокалам. Они с Аллой чокнулись. Хотелось сказать что-нибудь не слишком банальное, но ничего кроме «за встречу» на ум не приходило. Молчание затягивалось и первой его прервала Алла. «За тёплый весенний вечер!» – просто сказала она. Они пригубили вино, и стали не торопясь есть и пить, перекидываясь взглядами и улыбками.
«Ты – хорошая хозяйка, – сказал Максим. – Мы же можем говорить с тобой откровенно о чем угодно. Я бы хотел тебя спросить. И если тебе это неприятно, то можешь просто не отвечать.»
«Можешь спрашивать о чём угодно! – улыбнулась в ответ Алла. – для меня нет запретных тем. И я могу ответить на любые твои вопросы, если это касается лично меня. Впрочем, надеюсь, что и ты будешь так же откровенен со мной.»
«Конечно! – согласился Максим. Он обвёл глазами комнату. – Ты ведь не замужем?»
«Не замужем» – кивнула Алла.
«И вместе с тем ты живешь здесь не одна, – продолжил Максим. – Тогда с кем же?»
«С моей подругой, Анной. Она уехала ненадолго из города. Мы с ней уже давно. – Алла как-то запнулась. И видно было, что она сейчас не готова к этому разговору. Какая-то неясная тень пробежала по её лицу, какое-то отражение затаённой внутренней боли. – Не надо сейчас об этом. Как-нибудь потом.»
«Хорошо, – ответил Максим. – Как хочешь. И вообще, лучше не будем задавать вопросов. Пусть каждый рассказывает, что захочет и говорит про то, про что ему приятно говорить.»