— Я англичанин, мой господин. Французы мои давние враги.
— Для жителей Константинополя все люди с Запада — франки. Помни об этом, Хоквуд.
— Ты хочешь, чтобы я сражался за людей, которые ненавидят меня?
— Ты приехал сюда воевать с турками. Если их не остановить сейчас, они завоюют всю Европу, даже Англию.
Хоквуд погладил бороду.
— Ты думаешь, я пристрастен? — продолжал принц. — Тогда слушай дальше. Осман добился успеха из-за нашей слабости. Его сын, Орхан[21], преуспел ещё больше. Он повёл свою армию через Босфор на Балканы. Он так напугал тогдашнего императора Иоанна Кантакузина[22], что византийская принцесса была отдана неверному в жёны. Можешь ли ты представить христианку, терпящую ужасы гарема? Это невообразимо... И всё же Георг Бранкович сделал это. — Помолчав несколько минут, он продолжил: — Таким образом, Византия, по сути дела, стала феодальным наделом неверного. Они были только захватчиками из Азии. Никто не думал, что они будут одерживать одну победу за другой. Османцы — настоящие кочевники, кажется, что у них нет никакой дисциплины. Они прекрасные наездники, из которых получается самая хорошая лёгкая кавалерия. Но время кавалерии прошло, ты хорошо это знаешь. Без дисциплинированной тяжеловооружённой пехоты настоящий успех в военном деле невозможен.
«Вы не совсем правы, — едва не сказал Хоквуд, — сейчас очень важную роль может сыграть артиллерия», — но промолчал.
— Сын Орхана — Мурад[23] понял, что не может противостоять только кавалерией всем армиям Запада. Он придумал план, дьявольский план. По его приказу у христиан начали красть детей и обучать в духе «Полумесяца», а вовсе не «Креста». Они приучены к строгой дисциплине; фактически создана армия военных монахов. Ты когда-нибудь слышал о янычарах?
— Да, слышал.
— Они самые непобедимее воины... во всём мире.
Хоквуд снова погладил бороду, вспоминая, как сам сражался за Великого Гарри.
Константин заметил его скептицизм.
— Ты сам убедишься.
— Когда этот Мурад правил, сир? — спросил Хоквуд.
— Шестьдесят лет назад.
— И Константинополь всё ещё стоит.
Константин криво усмехнулся.
— Своего рода милость Божья... Мурад повёл янычар в Европу и разбил сербов в битве на Косовом поле. — Вздохнув, он продолжил: — В первой битве в 1389 году. После сражения Мурад был убит пленённым сербским дворянином. Сын Мурада, Баязид[24], взял командование армией и лагерем на себя. Баязида прозвали Молниеносным. Он был вторым великим воином эпохи. А знаешь, кто был первым?
Хоквуд задумался: 1389 год — слишком рано для Великого Гарри, слишком поздно для Чёрного Принца.
— Бертран дю Гецлин? — Он ненавидел превозносить француза, но не мог не признавать его заслуг.
— Дю Гецлин? — Константин презрительно фыркнул. — Ты что-нибудь слышал о Тимуре?[25] О том, кого называли Хромым?
Хоквуд поморщился. Он, конечно, слышал это имя, но считал, что оно не более чем легенда, пришедшая с Востока.
— Константинополем тогда правил Баязид. Мой дед понял, что его час пробил... Нас спасло чудо.
— И этим чудом был монгол, — предположил Хоквуд.
— Пути Господни неисповедимы, англичанин... Благодаря ему мы были спасены. Слава Баязида, его сарацины, янычары, военачальники были ничто по сравнению с Тимуром. Их втоптали в пыль, и Баязид I Молниеносный был посажен в клетку и выставлен напоказ толпе умирать со стыда.
— Константинополем тогда стал править Тимур? — заключил Хоквуд. — Но всё же он стоит...
— Тимура не интересовала Европа. Он должен был разбить армию Баязида, потому что считал его своим соперником в Азии. Одержав эту победу, Тимур ушёл в Китай, о котором всегда мечтал, и там умер. Так мы были спасены. Мы должны были восстановить своё былое величие, пока сыновья Баязида боролись за престол. Мы обратились к Западу за военной помощью, чтобы нам оказали поддержку в избавлении мира от османцев. Нам говорили, что на Западе есть великие войны. Особенно тот, который правил Англией: Великий Гарри. Ты о нём знаешь?
— Вместе с ним я сражался в Азенкуре против французов, — гордо сказал Хоквуд.
— Против французов, — грустно повторил Константин. — Брат против брата, франк против франка. Это было нашим общим просчётом, англичанин. Если бы эта битва состоялась на берегах Дарданелл и твой могучий воин выступил бы против янычар, тогда, возможно, Европа была бы спасена.
Хоквуд не знал, что и ответить.
— С тех пор турки обрели силу, — продолжал принц. — Из междоусобных войн, последовавших за смертью Баязида, Мехмед I вышел эмиром. Османцы прозвали его «Святым». Мы называли его «джентльменом», потому что он не нарушал границ владений своего отца и относился к ним с уважением. Его сын Мурад II — совсем другой человек, ему может ударить кровь в голову. Внезапно он осадил нас в 1422 году, но не смог взять город приступом и отправился расширять свои владения на Запад. Против него Папа Римский снарядил крестовый поход пять лет назад.
21
О р х а н (1324—1360) — султан, завоевавший северо-западную часть Малой Азии до Мраморного и Чёрного, морей и восточного побережья пролива Дарданеллы. Укрепил военную мощь турок.
23
М у р а д I (1360—1389) — султан. Осуществил идею зачисления пленных юношей, неверных (т.е. немусульман) в новое турецкое войско янычар.
24
Б а я з и д I Молниеносный (1354 или 1360—1403) — турецкий султан, в 1389—1442 гг. завоевал обширные территории на Балканах и в Малой Азии.
25
Т и м у р (Тамерлан) (1336—1405) — полководец, эмир. Создатель государства со столицей в Самарканде. Разгромил Золотую Орду. Совершал походы в Малую Азию, Закавказье и др.