Нехотя лури послушалась. Усталого коня увел конюх.
Стоило войти в дом, как девушка вырвала руку из пальцев мага, и дрожащим комочком прижалась к его спине.
– Что ты?
– Нэран! – раздался с галереи радостный возглас деда. – Ты вернулся!
– Здравствуй, – маг слегка поклонился.
– Что-то твои таинственные дела тебя подзадержали.
– Да. Были небольшие неприятности.
– Ну славно, что ты хотя бы явился. Меня тоже призывают дела, я только тебя дожидался.
– Ты очень торопишься, а то я хотел с тобой поговорить.
– Это так срочно? Может, ты подождешь с разговором до моего возвращения?
Тут лури набралась храбрости и выглянула из-за плеча Нэрана, он краем глаза рассмотрел любопытное ухо.
– А это что за гадость?! – разозлился старший Элиэ. – Зачем ты ее сюда притащил?
– Об этом я и хотел с тобой поговорить.
– Не желаю говорить об этой твари! Немедленно отвези ее туда, где ты ее взял!
Нэрана такое неприятие несколько ошарашило.
– Подожди. Это необычная лури, посмотри на нее получше. – Маг выудил лесную стражницу из-за спины и вытолкнул вперед. – Смотри, она очень похожа на мою мать.
Старший Элиэ на миг прищурился, потом презрительно фыркнул.
– Глупости. Никакого сходства. Твоя мать пропала семнадцать лет назад. И ты сам подумал, как женщина из приличного семейства могла стать такой тварью? Лури создают Великие маги с помощью магии.
– А не мог Великий маг как-то превратить в лури человека?
– Никогда не слышал о таком. Не тешь себя иллюзиями. Отвези ее в лес. Или выкини за городские ворота. А хочешь, я ее развею, если у тебя нет времени.
– Ты с ума сошел! Как бы то ни было, она – живое существо! И у меня все-таки есть подозрение, что эта девушка имеет какое-то отношение к моей матери. Пусть пока останется в нашем доме.
– Ну уж нет! Эта тварь здесь не останется!
Дед шагнул вперед, делая угрожающий жест рукой, в темных глазах, семейной черте рода Элиэ, сверкнул синий колдовской огонь. Лури зашипела, оскалившись.
– Дед. Ты что?! – Нэран тоже шагнул вперед, отправляя лесную стражницу себе за спину.
– Я сказал.
– Дед. Если ты не позволишь ей остаться, я тоже уйду.
– Убирайся. И тварь свою забирай!
На миг у Нэрана потемнело в глазах.
– Пойдем! Здесь плохо! – хныкала лури, таща его к двери. – Плохое место. Черный человек.
Его выгнал родной дед. Причем вел себя странно и непонятно. Мудрый и спокойный обычно, сейчас он орал, брызгал слюной и топал ногами. Что такого в этой маленькой зверушке, что она вывела деда из себя? Маг посмотрел на спутницу. Лури тряслась, постанывала и готова была бежать куда глаза глядят.
– Вот мы с тобой и бездомные.
– Улица лучше! Дом – плохо! – бедняга почти совсем говорить разучилась.
– Ну, совсем уж на улице мы не останемся. Пойдем в гости. А завтра подыщем какое-нибудь жилище.
– Хорошо, – кивнула приободрившаяся лури, беря мага за руку. Ну, как будто маленькая девочка.
Нэран оставил серого жеребца деду, забрав свою Ораду. Застоявшаяся кобылица, оседланная проворным конюхом, танцевала, не давая уставшему магу усесться в седло, косилась на лури любопытным глазом. А то вдруг пихала Нэрана головой, выпрашивая ласку.
– Ну-ну, – он попытался подвести лошадь к стене, чтобы немного ограничить ее подвижность, но хитрая гнедая выскользнула из ловушки, дернула поводья так, что у Нэрана опять в глазах потемнело. И испуганно застыла, когда когтистая пятерня вцепилась ей в нос.
– Забирайся, – скомандовала лесная стражница.
Кивнув, Нэран влез в седло, лури отпустила лошадь и вскарабкалась позади мага.
Сиргал жил на окраине. Там у семейства Орр был довольно приличный дом, так что Нэран не опасался стеснить друга. К тому же, женат Сиргал еще пока не был, а родители предпочитали предместья.
Вот здесь их встретили с радостью, даже слуги улыбались.
– Дружище! Вернулся! – к ним вышел невысокий светловолосый молодой человек, плотного телосложения. – Как все прошло?
– Не совсем так, как задумывалось, – маг кивнул на спутницу. Лури здесь не дрожала, а с любопытством озиралась по сторонам.
– Неужели?! Она настоящая? – Сиргал осторожно приблизился к лесной стражнице, медленно протянул руку, собираясь дотронуться до пушистого уха. Лури приподнялась на цыпочки и, шевеля ноздрями, по-кошачьи обнюхала пальцы светловолосого мага, тот замер.
Сиргал опустил руку и протянул по-другому, будто собирался поздороваться. Теперь над его ладонью склонились.
– Ой! – Сиргал непроизвольно отдернул руку, когда лури ее вдруг лизнула. – Ты чего?
– Хороший, – довольно улыбнулась лесная стражница, прижмуриваясь. – Теплый. Нравишься.
– Все понятно. Тебя сочли приемлемым для моего общества, – хмыкнул Нэран.
– Понятно.
– Сил, прости, пожалуйста, но я собираюсь к тебе переночевать напроситься.
– Да, пожалуйста. Я давно тебя к себе жить звал. А что случилось, почему ты домой не поехал?
– Да тут такая штука, – маг устало опустился в кресло. – Выгнали меня из дома.
– Раннэл, что, совсем ополоумел?! – округлил глаза Сиргал.
– Не знаю, но это все из-за нее. Дед разошелся. Приказал убрать ее из дома, даже предложил развеять.
– Из-за такой мелочи.
– Это не мелочь. Мне кажется, что эта девушка моя мать.
Светловолосый вздрогнул, посмотрел на притулившуюся у ног друга лесную стражницу, та положила Нэрану голову на колени и только крутила торчащим ухом туда-сюда, от говорившего к говорившему.
– С чего ты так решил?
– Есть некое внешнее сходство. К тому же она ведет себя странно. Да, мама?
Глаза лури томно прикрылись, она потерлась щекой о колено мага.
– Ой, что же я вас мучаю. Вы же с дороги, – спохватился Сиргал и позвал слуг.
Белый мне понравился. Хороший. Теплый. Правильный. Без темных пятен внутри. И вкусный. С трудом сдержалась, чтобы не укусить за протянутую руку. Он был теплым к моему детенышу, что важнее всего.
Он забеспокоился, когда я напомнила про лекаря. И поддержал меня, когда Нэран начал отнекиваться. Я ушла в отведенное для меня место только тогда, когда человек, пахнущий травами и чем-то мерзким, оглядел Нэрана и напоил вонючей водой из склянки. Я хотела прогнать его, когда он холодными пальцами трогал детеныша везде, прикладывал к груди Нэрана то костяную трубку, то ухо, но Белый не дал. Не дал он и разлить вонючую воду из кружки. И был прав, потому что стоило Нэрану выпить, как сердце начало успокаиваться, а вот и сам он зевнул, и уснул.
– Пойдем, – поманил меня Белый, когда огоньки в комнате уснувшего мага потушили.
– Здесь останусь! – заупрямилась я, не желая оставлять детеныша.
– Здесь ты будешь ему мешать. Да и тебе ведь нужно привести себя в порядок.
– В порядок?
– Вымыться, переодеться. Поесть. Что ты любишь есть?
– А у тебя есть еда?
– Есть, – улыбнулся Белый.
– И мед есть?
– И мед.
– И сушеные ягоды?
– Нет, сушеных ягод нету, но может тебе понравится варенье. Вот твоя комната, заходи, располагайся.
С моим дуплом не сравнить. И вещей много и интересного всякого. А вот эта женщина мне не понравилась. От нее кисло пахло страхом.
– Я с ней буду жить? – я ткнула пальцем в упитанный живот. Дрожащая женщина подпрыгнула, слабо вспикнула.
– Нет. Это Нара. Она тебе поможет вымыться.
– Не хочу! Мне не нравится. Боится! Воняет, – я поморщилась.
– Да? Я тогда позову еще кого-нибудь.
– С тобой хочу мыться.
– Нет, – хмыкнул Белый. – Со мной нельзя. Не положено. Так что придется тебе тогда самой справляться. Вот видишь, это бадья. В ней вода, залезаешь туда, мажешься этим, трешь себя вот этим.
Я ткнулась носом в горшочек с чем-то пахнущим цветами.
– Вкусно. Но не хочу так пахнуть.
– Разберись тогда сама как-нибудь, ты же женщина, у вас это впитывается с молоком матери, – так сказал Белый и ушел, прикрыв дверь. Женщины давно и след простыл. Я выглянула в маленькую щелку, приоткрыв дверь. Никого. Все ушли.
Вода была почти горячей. Чудо. Мне никогда не приходилось видеть зимой столько горячей воды. Приятное тепло охватило все члены, проникло в кости. А вот сюда можно положить голову…