– Неплохо, – протянул Селдон, выпятив нижнюю губу, – но и не блестяще. Точный ответ – девяносто два с половиной процента.
– За это вас и прозвали вороном-Селдоном? Подобных расчетов в журналах я не встречал, – сказал Гааль.
– Естественно. Это – не для печати. Не может же Империя позволить открыто заявлять о ее нестабильности! Но для психоистории это довольно простое упражнение. Однако недавно в аристократические круги просочилась информация о некоторых наших исследованиях.
– Это плохо?
– Не обязательно. Мы стараемся учитывать все факторы.
– Так вот почему за мной следили!
– Да. Все, имеющее отношение к моему проекту, находится под их наблюдением.
– Вам грозит опасность, сэр?
– О, да. Существует вероятность – одна целая семь десятых процента – что меня приговорят к смертной казни. Разумеется, проект это не остановит – такую возможность мы тоже учли. Ну хорошо, думаю, завтра мы увидимся в Университете.
– Конечно!
Глава 5
Комиссия Общественной Безопасности – …После убийства Клеона I, последнего императора из династии Энтанов, власть перешла в руки группы аристократов. Обычно в течение многих веков аристократические группы вносили элемент порядка в положение Империи, периодически характеризовавшееся нестабильностью и неопределенностью.
Группы эти находились под контролем влиятельных семейных кланов Ченов и Дивартов и служили в основном слепым орудием для поддержания существующего строя…Они еще сохраняли некоторую власть в государстве, пока на престол не взошел последний сильный император Клеон II. Первый Верховный комиссар…
…С определенной долей достоверности можно считать, что ослабление влияния Комиссии началось после процесса Хари Селдона, который состоялся за два года до начала Эры Основателей.
Процесс этот был описан Гаалем Дорником в его биографии Хари Селдона…
Гааль не смог сдержать своего обещания. Наутро его разбудил негромкий звонок. Он взял трубку и услышал голос портье – также негромкий, вежливый, но вместе с тем укоризненный, – что, впрочем, было вполне естественно при данных обстоятельствах, – ибо голос этот сообщил, что по распоряжению Комиссии общественной безопасности Гааль находится под домашним арестом.
Он тут же кинулся к двери и убедился, что она не открывается. Оставалось только одеться и ждать.
Вскоре за ним пришли и куда-то повели – он по-прежнему был под арестом. Потом ему стали задавать вопросы – все очень вежливо, в рамках приличий. Гааль Дорник честно рассказал, что он прилетел из провинции, с планеты Синнакс, учился, получил докторскую степень по математике, подал заявление о принятии на работу в группу доктора Селдона – и был принят. Он вновь и вновь повторял свой рассказ со всеми подробностями – и каждый раз они снова возвращались к вопросу об его участии в проекте Селдона. Как он узнал о нем, какие должен был выполнять обязанности, какие ему были даны секретные инструкции, в чем состоит суть проекта?
Всякий раз Дорник отвечал, что ничего не знает, что никаких секретных инструкций он не получал – что он только ученый, математик, и политикой не интересуется…
Наконец, ласковый инквизитор осведомился:
– И когда же будет уничтожен Трантор?
– Об этом я ничего не знаю, – с запинкой проговорил Гааль.
– А кто знает?
– За других я отвечать не могу, – его вдруг бросило в жар.
– Вам кто-либо говорил об уничтожении Трантора? Называл конкретные сроки?
Молодой человек заколебался, а инквизитор тем временем продолжал:
– За вами следили, доктор. Наши люди находились в космопорте, когда вы прилетели, и на обзорной башне, где вы ждали встречи. И, разумеется, мы слышали вашу беседу с доктором Селдоном.
– Тогда вы и сами знаете, что он думает по этому поводу, – заметил Гааль.
– Но нам бы хотелось услышать и ваше мнение.
– Доктор Селдон считает, что Трантор будет разрушен в течение ближайших пяти веков.
– И у него есть… математические доказательства?
– Да, безусловно, – вызывающе ответил Дорник.
– И вы считаете, что его… расчеты – верны?
– Раз доктор Селдон ручается за них, то вероятность ошибки практически исключена.
– Позже мы еще вернемся к этому вопросу.
– Подождите! Я требую присутствия адвоката! – спохватился вдруг Гааль. – Как гражданин Империи, я имею на это право!
– Ваши права будут соблюдены.