47 (54). И хитрили они, и хитрил Бог, а Бог — лучший из хитрецов» (сура 3. «Семейство Имрана»).
[453]«Сей есть пришедый водою икровїю, ид[у]xомъ, I[ису]с Х[ристо]с, неводою точїю, но водою икровїю. И д[у]xъ есть свhдhтельствuаи, ±ко д[у]xъ есть истина. К[а]ко™ трїе» сuть свhдhтельстuющей д[у]х ивода икровь, и трїе» воедно сuть. Аще свhдhтельство ч[е]л[ове]ч[ес]ко прїемлем, свhдhтельство б[о]жїе боле есть»» (1-е Послание Иоанна, 5:6, 7 —по тексту Острожской Библии): над- и подстрочные символы, за отсутствием их в компьютерном шрифте, пропущены и обозначаемые ими пропуски заменены вставками современных букв в квадратных скобках для упрощения восприятия текста читателем, не знающим норм церковно-славянского написания.
[454]Т.е. утверждениями, содержащими взаимоисключающий смысл, которые предлагается принять в совокупности: — наше пояснение при цитировании.
[455]Тем более видение этой смысловой границы стирается во многих языках. Так в английском Господь-Бог — «Lord», но наряду с этим существует и «палата лордов» в парламенте, и «лорды адмиралтейства». Т.е., когда слово «lord» подразумевает Бога, а когда обладание индивида иерархическим статусом — обусловлено, во-первых, контекстом, в котором оказалось это слово, и во-вторых, восприятием контекста читателем или слушателем.
Как уже отмечалось ранее в одной из сносок в первой книге Части 3, значение слова «господство» в современном языке тоже неоднозначно: к его значению — «объективно безальтернативнаяопределённая по своему характерувласть» — в исторической конкретике примешались:
· нравственно обусловленный субъективизм людей в выборе себе персоны на роль «господа» («господина») над собой либо объективно безосновательное признание ими чьих-либосубъективных притязаний на этот статус, осуществляемых в пределах Божиего попущения;
· злоупотребления властью со стороны тех, кто в неком обществе узурпировал статус «господа» («господина») в пределах Божиего попущения.
При таком понимании Бог — всегда объективно Господь, но субъективно избранный господь — далеко не во всех случаях Бог.
[456]Вставка текста в скобках принадлежит о. Родиону.
[457]В.О. Ключевский, «Собрание сочинений в 9 томах» (Москва, «Мысль», 1990), т. 9, афоризмы 1890‑х годов. Также отметим, что В.О. Ключевский имел основания в собственном жизненном опыте для того, чтобы дать именно такую оценку деятельности РПЦ: он не вынес такого «обучения» в пензенской семинарии и ушёл из неё по собственному желанию.
[458]В контексте Корана подразумевается путь, избранный индивидом по своему неправедному произволу. Сбивая его с этого пути, Бог тем самым препятствует воплощению неправедности в жизнь сверх пределов Его попущения.
[459]Грамматика предложений и орфография слов могут идти как от смысла, так и от звучания (фонетики). При этом могут получиться взаимно исключающие нормы письма. Это мы покажем на примере только одного слова. Если следовать нормам Наркомпроса образца1918 г., упростившего письмо устранением нескольких букв и приблизивших писание к звучанию, то правильно писать «бессмысленный». Если идти от смысла, то встает вопрос: «бессмысленный» это —безсмысленный, т.е. не имеющий смысла?илибhс смысленный,т.е.бhс, преисполненный сатанинскогосмысла? Звучит — похоже, но объективные образы и явления — разные.
То есть всех нас в школе учили следовать нормам письма Наркомпроса, в которые заведомо внесена неопределённостьмhры, поскольку слово — одна измhр бытия, данная человечеству. Кроме того, есть понятия, которые затруднительно описать одним словом. Это означает, что поскольку среди знаков препинания отсутствуют знакинаправленности понятийных границ,то в сложных предложениях, разные читатели одни и те же слова имеют возможность отнести к разным группировкам слов и понять один и тот же текст по-разному. Если болтать попусту, марать бумагу и иные носители письменной информации, то всё сказанное об орфографических и грамматических нормах, включая и предложение ввестипонятийно-разграничительные знаки(например: <понятие 1> <понятие 2>) — плод больного воображения. Но если письменность необходима для точного выражения и восприятия смысла, для безопасной работы с матрицами возможных состояний и переходов (объективнымимhрамивозможного), то России предстоит пройти ещё через одну реформу «правильнописания» (если пользоваться лексиконом Винни Пуха), которая сметёт всё наследие Наркомпроса1918 г., но вряд ли признает и оторванные от живой речи нормы письма, бывшие до1917 г. и переполненные «ъ» знаками в конце слов, давно утратившими смысловую нагрузку.
[460]Матфей, 24:15.
[461]Матфей, 9:13.
[462]Мессианские евреи убеждены в том, что Иисус — истинный Мессия, обетованный евреям в Ветхом завете, но отвергнутый ими и осуждённый на казнь. Признавая учение Нового завета о казни, воскресении и вознесении Христа, мессианские евреи отвергают догмат о «Боге-Троице» и исповедуют традиционную догматику иудаизма.
[463]Апостолы Иоанн и Иаков (Матфей, 4:21; Марк, 14:33).
[464]Если бы сон апостолов бы глубоким, полноценным забытьём, а не полудрёмой (полузабытьём), то некому было бы свидетельствовать о том, что произошло; и возможно, что мимо сознания апостолов прошла бы не только молитва Христа, но и его взятие под стражу, после чего они по утру проснулись бы в саду одни. Но если апостолы были только в полудрёме, то сквозь сонные грёзы в полузабытье они не могли не слышать, что происходило вокруг, а потому об этом они могли рассказать адекватно тому, что было в действительности. Поэтому утверждение канона Нового завета о том, что апостолы в действительности спали, а не дремали, — это либо злоупотребление печально-ироничнойгиперболой Христа («Тогда приходит к ученикам Своим и говорит им: вы всё ещё спите и почиваете?»), обращённой исключительно к апостолам,либо ещё одно последующее искажение цензоров и редакторов Нового завета с целью скрыть суть вопроса о молитве Христа, немолитве апостолов и последствиях того и другого.
[465]Подход, типичный для современного научного мышления: поставить эксперимент, в данном случае над Богом и праведником, и после этого писать трактаты «об истине».
[466]Если нет истинной веры, то остаётся демонстрировать символ её.
[467]В частности, Л.Н. Толстой в своём ответе Синоду на отлучение его от правящей церкви писал:
«Верю я в следующее: верю в Бога, которого понимаю, как Дух, как Любовь, как начало всего... Верю в то, что воля Бога яснее, понятнее всего выражена в учении человека Христа, которого понимать Богом и которому молиться считаю величайшим кощунством» (Цитировано по книге «Речь патриарха Алексия IIк раввинам Нью-Йорка 13 ноября 1991 года и ересь жидовствующих», Москва, ТОО «Паллада»,1992 г., с. 215).
Комментаторы речи Алексия II демонстрируют далее либо своё невежество и ограниченность, либо преднамеренную ложь:
«Здесь уместно заметить, что с древне-библейскими пророчествами о Христе Л.Н. Толстой ознакомился при помощи московского раввина Минора. Неудивительно, что толкования библейских текстов были сделаны не в духе христианского учения, а так, как они содержатся в Талмуде».
Но то, что сказал Л.Н. Толстой, ближе к Корану и во многом в согласии с вероучением ислама и противно ветхозаветно-талмудическому иудаизму, поскольку в иудейском вероучении Иисус, через которого Бог явил людям Его Благую весть, — колдун, чернокнижник. Лгут комментаторы речи Алексия II умышленно или по невежеству, эта ложь — знамение выпадения и их, и отлучавших Л.Н. Толстого от церкви, из Святодуховности, промыслительно даруемой Богом вне догматики и ритуалов.
[468]«Но Господу угодно было поразить Его, и Он предал Его мучению; когда же душа Его принесёт жертву умилостивления» (Исаия, 53:10). «Он есть умилостивление за грехи наши, и не только за наши, но и за грехи всего мира» (1‑е послание Иоанна, 2:2). «В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши» (1‑е послание Иоанна, 4:10). «23. потому что все согрешили и лишены славы Божией, 24. получая оправдание даром, по благодати Его, искуплением во Христе Иисусе, 25. Которого Бог предложил в жертву умилостивления в Крови Его через веру, для показания правды Его в прощении грехов, соделанных прежде…» (Послание Павла Римлянам, гл. 3). Здесь следует заметить, что о «жертве умилостивления» сам Христос нигде не говорит: этот термин употребляют другие люди по отношению к нему, а их нравственные мерила — отличны от нравственных мерил Христа и ВсевышнегоБога, который есть, и потому образ Бога в их душах искажён доктриной Второзакония-Исаии, которой противостоял Христос.